Рука судьбы или Этюд о предопределенности

С наступлением темноты мы, следуя указаниям молодого человека, переправились через реку у Эль-Карнака и направились к назначенному месту встречи. С тех пор я не раз задавался вопросом, почему в тот вечер мы с профессором были более обычного впечатлены красотой окружающего нас мира. Спускаясь по безмолвной, таинственной долине к «Гробницам Царей», мы невольно наслаждались блеском звезд, сиянием луны — и чем ниже мы спускались в долину, тем большие опасения вызывала у нас предстоящая задача. Что бы это могло предвещать?

Холмы, скрывавшие некрополь царей, вздымались в ночной тишине темными и зловещими громадами и резко вырисовывались на фоне неба. Входы в гробницы походили на черные голодные рты — разинутые пасти вампиров, алчущие живых или мертвых тел, и сам воздух, казалось, трепетал от неясных предчувствий, смысл которых мы были не в состоянии осознать. Последнюю часть пути мы проделали в молчании и с истинным облегчением разглядели наконец фигуру нашего странного друга, расхаживавшего взад и вперед перед знакомой усыпальницей.

Он заранее строго-настрого приказал нам не зажигать фонари и стараться ничем не привлечь внимание арабов на улицах Эль-Карнака, а также остерегаться слежки — и теперь сразу же спросил, не наблюдал ли кто-нибудь за нами. Мы ответили отрицательно: насколько мы могли судить, нас никто не заметил. Убедившись таким образом, что у гробниц не затаились никакие арабы, наш новый друг все же решил проявить осторожность и заявил, что в гробницу нам придется пробраться на четвереньках; лишь оказавшись достаточно глубоко под землей, мы сможем зажечь фонари.

Наш странный проводник пополз впереди, за ним двинулся профессор и последним я. Медленно и бесшумно мы спускались все глубже и глубже в усыпальницу. На каждой развилке англичанин поджидал нас и указывал путь из одного коридора в другой. Темнота нависала непроницаемым пологом, жара и духота были почти невыносимыми. Тишину нарушали лишь потревоженные нами большие летучие мыши — хлопая черными крыльями, они проносились мимо и исчезали. Один раз нам показалось, что позади раздались голоса; мы стали прислушиваться, но звук не повторился. Придя к заключению, что напряженные чувства обманули нас, мы осторожно двинулись дальше.

Наконец, наш спутник счел возможным зажечь фонари, и при свете их лучей мы вскоре достигли маленькой камеры со странным, таинственным символом семи.

Повернувшись к профессору, наш спутник сказал:

— Как видите, сэр, я в точности следовал маршруту, который вы с завидной тщательностью и проницательностью наметили с помощью обнаруженных вами знаков. Вплоть до этого момента все ваши расчеты были верны, но дальше вы не продвинулись бы, разве что по счастливой случайности раскрыли бы секрет. Египтяне всегда славились своими архитектурными ухищрениями. Мир не перестает дивиться тому, как они передвигали и размещали огромные каменные глыбы, из которых сложена пирамида Хеопса. Но что бы вы подумали, скажи я вам, что и эта камера представляет собой настоящее чудо: одна из ее стен на самом деле является вращающейся дверью, и открыть ее, зная секрет, может любой ребенок.

С этими словами он посмотрел вверх, на странный символ в центре потолка, затем под определенным углом поставил ногу на чуть истертый участок пола. Правой рукой он легко прикоснулся к стене камеры — и, к нашему глубочайшему изумлению, вся стена повернулась на оси, оставив по сторонам довольно широкие входы. Мы с удивлением вошли и обнаружили себя в камере, во всем напоминавшей предыдущую.

Наш спутник повторил свои действия, и колоссальный камень с негромким скрипом сдвинулся и встал на прежнее место.

Пройдя через вторую камеру, мы очутились в узком коридоре, а тот, в свою очередь, привел нас к внутренней стороне перевернутого каменного конуса. Мы уже приготовились к спуску по наклонной стене, когда наш спутник указал на огромный каменный блок, установленный на краю конуса — малейшее прикосновение нарушило бы его шаткое равновесие, заставив камень рухнуть на дно.

— Этот камень, — сказал англичанин, — был помещен там на случай опасности. Если он упадет, — медленно добавил он, — гробница внизу будет запечатана навсегда.