Русь: от язычества к православной государственности

Константин настолько ярко проявил дарование мыслителя, что вошел в историю под именем Константина Философа. Философия по его определению «есть знание вещей божественных и человеческих, насколько может человек приблизиться к Богу, которое учит человека делами своими быть по образу и подобию сотворившего его»[215]. Отсюда главная цель человеческой жизни – уподобление через самосовершенствование образу и подобию Бога. Это путь к Богу, обретение его в своем естестве как сущностного качества личности верующего во Христа. Однако человек живет на земле. Поэтому ошибочно противопоставлять земное небесному. Это своеобразное двуединство, где земное пропитано Святым Духом и освящено Божественным светом. Поэтому равным образом необходимо познание как земного, так и Божественного.

Константин Философ понимал философию как рационализированное богословие, сочетавшееся с мирской мудростью. Богословие и светская мудрость человека не противопоставлялись одно другому, а взаимно дополняли друг друга, с тем чтобы служить осознанному нравственному выбору, «приближающего человека к Богу»[216].

Константин Философ предложил своеобразное богословие, примиряющее веру и знание, сближающее религиозный и философский способы осмысления мира[217]

. В философской позиции Константина, как полагают современные философы, встретились установки античных стоиков на постижение божественного и человеческого, а также учение Платона, обосновавшего стремление человека к Богу.

В позиции Константина Философа явственно присутствует принцип Аристотеля разделения философии на теоретическую и практическую составляющие. Причем практическая часть «исследует правильное “богоугодное поведение”, в основе которого лежит не слепое и смиренное исполнение требований религиозной доктрины, а свободное волевое действие, базирующееся на знаниях»[218].

Руководствуясь своей философской системой, Константин Философ в союзе с братом Мефодием приступили к решению глобальной исторической задачи – так христианизировать славянство, чтобы обращенные в христианскую веру славяне осознанно ее воспринимали, чтобы она базировалась на знании фундаментальных христианских истин. Для этого славянам была необходима письменность на их родном языке, богослужение на родном языке и переводы на славянский язык Священного Писания и святоотеческого предания. Этот поистине эпохальный подвиг совершили святые братья и навсегда вошли в историю человечества как первоучители христианского славянства, в том числе и русского.

В 863 г. Константин и Мефодий, а также их ученики Горазд (IX в. – Х в.), Климент (ок. 840–916), Савва (ок. 810–840 – ок. 880–920), Наум (830-е – 910) и Ангеляр (1-я пол. IX в. – ок. 886) составили славянскую азбуку и перевели на славянский язык Евангелия, Апостол, Псалтирь и избранные службы. Затем они стали внедрять церковные службы на славянском языке в Моравии[219]

.

Историки спорят о мотивах миссионерской деятельности Кирилла и Мефодия в славянском мире. Так, болгарские ученые настаивают, что солунские братья разрабатывали славянскую письменность на основе староболгарского языка и этот труд был их личной инициативой, а не поручением византийского императора Михаила III (840–867) и Константинопольского патриарха Фотия (810–893)[220]. Утверждение весьма спорно.

Ближе к истине те историки, которые утверждают, что миссионерство Кирилла и Мефодия было обусловлено геополитическими интересами Византии, укрепления ее влияния в славянстве. Решение этих задач счастливо сочеталось с личным стремлением святых братьев выполнить священный долг перед Богом – приобщить к христианству новые народы и страны. Эту уникальную возможность им предоставили император Михаил III и патриарх Фотий, направившие Кирилла и Мефодия в Моравию для христианизации славян.

Тому были весомые причины: славяне-язычники регулярно наносили империи ощутимые удары и чувствовали себя едва ли не хозяевами на ее окраинах. Остро стояла проблема умиротворения «варваров» и ее решение во многом зависело от христианизации славянства и его вовлечения в духовно-церковную орбиту Византии. Это был насущный вопрос обеспечения безопасности границ империи и расширения ее влияния в огромном славянском мире. Решению данной задачи серьезно мешала конкуренция с латинянами за лидерство в славянстве. Не случайно, что византийцы, посылая Кирилла и Мефодия в Моравию с духовной миссией, практически откликнулись на просьбы моравского князя Ростислава (820–870) помочь избавиться от диктата баварского епископата и средством для этого называли переход к богослужению на родном языке.