Русская Америка. Слава и боль русской истории

«Прямых наблюдений над болезненностью гиляков у нас нет. Но о ней можно составить себе некоторое понятие по наличности болезнетворных причин, как неопрятность, неумеренное потребление алкоголя, давнее общение с китайцами и японцами… Наши приамурские инородцы и камчадалы получили сифилис от китайцев и японцев, русские же тут ни при чём…»

Сказано определённо, и сказано человеком не только наблюдательным, но и абсолютно честным.

В записках К.Т. Хлебникова имеется немало цифровых данных о численности населения русских островов Тихого океана и т. д., однако относительно многих цифр он сам пишет: «Все сии заключения основаны на слухах, догадках и в скорое (т. е. непродолжительное. — С.К.) пребывание

…»

Говоря языком современным, Хлебников отмечал, что оценки численности населения не могли не быть очень приблизительными и поверхностными со склонностью к завышению, поскольку эти оценки долгое время были результатом недолгих наблюдений, а не статистически достоверной переписи.

В то же время Хлебников, отмечая, что алеутов нередко вывозили для работ РАК на континенте и в промышленных партиях, далее свидетельствует, что «главнейшее уменьшение(численности. 

— С.К.) последовало не от вывоза, а от болезней, кои между европейцами будучи обыкновенны, у новооткрытых народов были гибельны»… О том же писал в своих разъяснениях относительно причин уменьшения численности аборигенов и А.А. Баранов.

Одним из факторов повышенной смертности аборигенов Русской Америки стала и великая эпидемия оспы 1835–1840 годов, пришедшая в Русскую Америку с юга, из английских владений. Она пришлась на правление И.А. Купреянова, и бывший в Ново-Архангельске в 1838 году Василий Завойко писал: «Колош, живущих в пределах [Русской Америки], т. е. от Кайгана до Якутата, теперь считается не более 6000 (до 1835 года, или эпохи появления здесь оспы, их было 10 000), а постоянных жителей колош подле крепости в Ситхе — до 750, на Алеутских островах до 2200, на Кадьяке — до 2300, в Чугаче кенайцев и других живущих на Аляске не более 3500

».

Русских спасала вакцинация, проводимая компанейским врачом Эдуардом Леонтьевичем Блашке. Он же вакцинировал и аборигенов. Причём в наименьшей мере оспа затронула именно алеутов, и именно потому, что они были наиболее тесно связаны с РАК и охотнее шли на вакцинацию. Зато сохранившие обособленность колоши-тлинкиты стали сопротивляться вакцинации, отчего в окрестностях Ново-Архангельска погибло около 400 индейцев.

При всём при том в XVIII веке алеутов было, скорее всего, более 10 тысяч, а в XIX веке их столько не насчитывалось. Однако причиной была не «бесчеловечность» РАК, а нелегальная деятельность в Русской Америке «бостонцев» и прочих англосаксонских «цивилизаторов». Эти нравственные уроды любили убивать не то что ради выгоды, а просто ради убийства — достаточно вспомнить выбитые ими в считаные десятилетия огромные стада бизонов в прериях США. (Впрочем, здесь имелась и «рациональная» причина — так лишались продовольственной базы и обрекались на вымирание американские индейцы.) Более же всего янки и бритты любили прибыль — а что может быть более прибыльного, чем получить за «огненную воду» шкурку бобра? То, что алеут сопьётся и вскоре умрёт, — это «его проблема».

А огнестрельное оружие, продаваемое «бостонцами»? Оно использовалось аборигенами не только на промыслах и в первый русско-американский период — против русских, но в какие-то моменты — друг против друга в междоусобицах. А это численности алеутам и тлинкитам тоже не прибавляло.

О РОЛИ англосаксов, нагло, хотя и воровски проникавших в Русскую Америку, нынешние постсоветские «историки», кормящиеся на гранты США, помалкивают или говорят мимоходом. Но не русские истребляли алеутов. Если бы это было так, то не мог бы один русский служащий РАК управлять отдалённой островной факторией в течение многих лет! Управлять, живя в окружении тех же алеутов. Мир при этом гарантировался не угрозой репрессий, а осознанием алеутами того простого факта, что русские им — не враги.