Русская революция. Политэкономия истории

Америка не в первый раз оказывала помощь России, примером мог служить голод 1891–1892 гг. Тогда царским правительством было предписано «воздерживаться относительно необходимости устроить пышную встрѣчу американскими судами, везущими хлѣбъ для голодающих»[3198]. В благодарность за помощь 1892 г. И. Айвазовский передал американцам две свои восторженные картины «Раздача продовольствия» и «Корабль помощи».

В 1921–1923 гг. помощь американского народа действительно была весьма значительна: в те годы советское государство выделило голодающим, помимо семенного фонда, около 25 млн. пудов продовольствия; около 11 млн. собрали общественные организации; 28 млн. пудов дала АРА; 5 млн. собрал Ф. Нансен, через Красный Крест[3199]. Много это или мало? По сравнению совокупным сбором хлебов за довоенное четырехлетие 1910–1913 гг., за 1918–1921 гг., из-за интервенции Англии, Франции, США, Польши, чехословаков и т. п., недопроизводство зерна в России составило не менее 3000 млн. пудов, т. е. почти в 100 раз больше, чем дала вся иностранная помощь.

Выход в новый мир

В сердцевине Русского Коммунизма таится нечто, в определенной степени касающееся всего человечества.

Дж. Кейнс[3200]

«Нам нужна новая Реформация совмещенная с новым Ренессансом

», — приходил к выводу в 1893 г. автор бестселлера The New Era, популярный американский протестантский священник Дж. Стронг[3201]. В подтверждение своих слов он приводил многочисленные выводы видных представителей своей религиозной и университетской среды: «Если экономическая революция последних двадцати пяти лет и сделала что-то определенным, так это то, что общество больше не может жить по старой либертарианской, конкурентной системе «делай, что хочешь»…»[3202]; «Бесполезно отказываться признать тот факт, что современная цивилизация находится в переходном состоянии… Существует тысяча свидетельств того, что нынешнее положение вещей подходит к концу и что какое-то новое развитие социальной организации уже близко»[3203]

… «Многие ожидают насильственной революции…, — заключал Дж. Стронг, — Социальные изменения, которые непременно произойдут, несомненно, будут велики, но они будут естественными следствиями давно созревших причин»[3204].

«Организация общества, как и развитие личности, должна быть гармоничной, — пояснял Д. Стронг, — В физическом, интеллектуальном и духовном развитии общества должен сохраняться определенный паритет роста или равновесие. Порядок развития подобен порядку развития личности; как сказал апостол Павел, сначала то, что естественно, а затем то, что духовно. Прогресс материальной цивилизации в течение этого столетия был вне всякого сравнения»[3205]

. И экономическое развитие далеко опередило моральное развитие общества, «невидимая рука» больше не гармонизировала две эти силы. И вместе с тем, «мы начинаем понимать, — отмечал Стронг, — что методы Бога научны, и если мы хотим разумно сотрудничать с Ним, наши методы также должны быть научными. Благих намерений недостаточно…»[3206].

«Капиталистическое господство в обществе, доминировавшее на протяжении более чем двух поколений, рухнуло, — приходил к выводу в 1913 г. потомок двух президентов США видный историк Б. Адамс, — и люди капиталистического типа, по-видимому, имеют перед собой альтернативу: приспособиться к новой среде или быть устраненными, как всегда устранялись все устаревшие типы»[3207].

«Человеческое общество — это живой организм…, пояснял Б. Адамс, У него есть члены, кровообращение, нервная система и своего рода кожа или оболочка, состоящая из его законов и институтов… Эта оболочка, или оболочка, однако, не расширяется автоматически…, а приспосабливается к новым условиям только благодаря тем болезненным и сознательным усилиям, которые мы называем революциями. Обычно эти революции воинственны…». Революционная ситуация настоящего момента определяется тем, отмечал Б. Адамс, что Капитализм XIX века имел беспрецендентное экономическое и техническое развитие, «между тем как наши законы и институты, по сути, остались неизменными»[3208].