Русская революция. Политэкономия истории

Эволюция Капитализма XIX века привела мир к Первой мировой войне[3209]. Победа в ней Великих демократий, казалось, должна была разрешить возникшее противоречие, но этого не произошло. «Силы XIX века двигавшие развитием человечества изменились и истощились, — приходил к выводу в 1919 г. британский экономист Дж. Кейнс, — Экономические мотивы и идеалы этого поколения больше не удовлетворяют нас: мы должны найти новый путь и должны снова страдать от недомогания, и в конце в острой боли обрести новое индустриальное рождение». «Что необходимо для европейского капитализма — это найти выход в Новый Мир…»[3210].

Реформация Капитализма

Если эксперимент, который предпринял Ленин в области общественного устройства, не удастся, тогда цивилизация потерпит крах, как потерпели крах многие цивилизации предшествовавшие нашей…

Б. Шоу, 1931 г.[3211]

«Нигде, быть может, не было более неравномерного распределения капиталов, чем в Риме последних лет республики, — отмечал видный историк Т. Моммзен, говоря о причинах падения Древнего Рима, — Людей среднего состояния здесь совершенно не встречалось, были лишь миллионеры и нищие, и первых было не более 2000 семей. Богатый человек, проматывающий плоды труда своих рабов или отцовские капиталы пользовался почетом, а человек, честно зарабатывающий себе пропитание трудом, находился в презрении… Бедность считалась единственным пороком, почти преступлением. Деньгами можно было достичь всего и в тех редких случаях, когда кто-нибудь отказывался от подкупа, на него смотрели не как на честного человека, а как на личного врага»[3212].

Спустя 2000 лет в Европе, отмечал А. Франс, снова царил «культ богатства», богач предпочитал «умереть, чем поступиться ничтожной частицей своего достояния… Все чувства, препятствующие накоплению или сохранению богатства, считались позорными… Прочными устоями государства являлись две общественные добродетели: уважение к богатым и презрение к бедным»[3213]. Капитализм XIX века привел ведущие страны мира к тому, что накануне Первой мировой войны «Великобритания, Германия и Франция не только демонстрировали чрезвычайно высокое неравенство богатства и доходов…, — приходят к выводу современные исследователи неравенства, — но и то, что это неравенство находилось на историческом пике, который никогда не был достигнут ни до, ни после»[3214].

«В 1900–1910-е годы во Франции, в Великобритании и в Швеции, равно как и во всех странах, данными по которым мы располагаем, — подтверждает французский экономист Т. Пикетти,–10 % самых богатых владели практически всем национальным имуществом: доля верхней децили достигала 90 %. Одному проценту самых обеспеченных принадлежало более 50 % всего имущества. В странах отличавшихся особенно высоким уровнем неравенства, таких как Великобритания, доля верхней центили превосходила даже 60 %. В то же время промежуточные 40 % владели чуть более 5 % национального имущества, т. е. практически таким же объемом, что и бедные… Иными словами, среднего класса не существовало…»[3215]

.

Такое общество, восклицал в 1912 г. британский публицист Х. Беллок, «не может существовать…, потому что подвержено двум очень серьезным нагрузкам: нагрузкам, которые пропорционально возрастают по мере того, как общество становится все более капиталистическим. Первая из них связана с расхождением между моральными теориями, лежащими в основе государства, и социальными фактами, которыми пытаются руководствоваться эти моральные теории. Второе напряжение возникает из-за отсутствия безопасности, к которому капитализм осуждает огромную массу общества, и общего характера беспокойства и опасности, которые он налагает на всех граждан, в частности, на то большинство, которое состоит, при капитализме, из обездоленных свободных людей…, нет больше никаких сомнений в том, что капиталистическое общество должно трансформироваться в какое-то другое и более стабильное устройство…»[3216].

Переломным моментом стала Первая мировая война: «Повсюду среди рабочих царит дух не просто недовольства, — указывал в 1919 г. премьер-министр Англии Ллойд Джордж, — но гнева и даже открытого возмущения против довоенных условий. Народные массы всей Европы, от края и до края, подвергает сомнению весь существующий порядок, все нынешнее политическое, социальное и экономическое устройство…»[3217]. «Мы должны учесть, — отмечал на Версальской конференции, член британской делегации Барнс, — что рабочий и сейчас еще помнит о том, что было до войны, и он твердо решил не возвращаться к довоенным условиям», которые стали «тяжким бременем и огромной опасностью для всего мира… В нынешних условиях массы рабочих обездолены и являются источником постоянной тревоги…, а также источником постоянной угрозы всему миру…»[3218].

* * * * *