Русская сказка. Избранные мастера

Напекла она калачей, и отвез ее брат в темный лес, в превеличающий овраг. Устроила она там себе хижину и топерь там живет. А брат к отцу уехал. Была у них маленька собачонка; он собаченку зарезал, вынул сердце и печонку и повез к отцу. Привез; тот спрашивает: «Что, зарезал?» — «Зарезал!» — «Давай сердце и печенку!» Он ему подал. Тот бултых их в Волгу.

Стал купец торговать, а девушка в овраге горюет; и пища у нее вся вышла. Пошла по зеленому лесу гулять и нашла середи лесу огромный дом, весь тесом загорожен. Взошла к воротам, отворила их, походила, походила по двору: нет никого. Взошла в особую

комна́точку, села и затворилась.

Вот приехали разбойники с разбою, ходят и видят, что кто-то был. Искали, искали — не найдут. Стали они говорить: «Если добрый молодец; выходи — братцем будешь; если старая старушка — будешь матушкой; если красная девица — будешь нам сестрица!» Она услыхала и выходит к ним. Они сидят за столом, чай кушают и водочку пьют. Они ей весьма обрадовались; было их двенадцать разбойников, тринадцатый атаман. Они друг дружку все пригнали к божбе, чтобы всем ее слушаться: «Если она помрет, то мы должны друг друга убить». Стали жить вместе и допустили ее до всего. Она про них стряпала, и разрядили они ее в разную одежду, как все равно барыню, и любо на нее посмотреть.

Пошел из того села, из которого она, охотник и заплутался; попал в этот дом. Пристигла его темна ночь. Разбойники были, на разбое. Он ночевать остался; девица его напоила, накормила и от темной ночи прѝзрила

. На утро встали, позавтракали, и домой его проводила. Приходит он домой, спрашивают домашние: «Где ты был?» Он рассказал. «Живет, говорит, в таком-то лесу девица; там я и был». Дядя услыхал, стал охотника расспрашивать, где бы ее найти. Он ему рассказал. Дядя браду̀ и волоса обрил и пошел туды. Нашел он старуху колдунью, попросил: нельзя ли племянницу как уморить. Она дала ему мертвую рубашку. «На понесай к ней да ей и отдай. Она тебя не узнает. Вот, мол, это тебе матушка на́ смерть рубашку прислала».

Он взял и пошел. Приходит в зеленый лес, нашел этот дом, ночевать просится. В ефто время разбойников дома не случилось. Она спрашивает: «Чей ты? Откуда?» — «Я, говорит, из того села, отколе ты сама была. На вот тебе, матушка рубашку на̀ смерть прислала». Она рубашку принимала, его в лицо не узнала; напоила, накормила, со двора проводила. Как ушел, она и вздумала рубашку померить. Надела, легла да и умерла. Разбойники вернулись домой. До этого приезжали, и она к ним выбегала и ворота отворяла, а теперь встретить некому: она мёртва. Въехали разбойники на двор, да ахнули. «Ах, братцы, у нас дома нездорово. Мотри, нашей сестрицы вжѝве нет». Взошли в свою горницу: она лежит мёртва. Они сошлись, поплакали. А она не умерла, только обмерла.

Стали они думать, куда ее девать, где ее закопать. Стали гроб делать. Слили ей гроб серебряный, крышечку золотом убили; поставили превеличающих четыре столба и сделали там кроватку; положили девицу в гроб и поставили его на кроватку, будто скоронили. Сошлись в горницу. «Давайте, братцы, говорят, руки умывать, да свою сестрицу поминать, и будем сами помирать». Зарядили все ружья и убили все сами себя. Вся их жисть кончилась.

Царский сын поехал на охоту

и подъехал к этому дивному дому. Дом не очень дивный, а устроена больно дивно беседка. Тем дивна, что высока и раскрашена хорошо. Смотрит и дивится он: что́ такое это? Наверх — лесенка. Он влез и видит: золотая гробница; в гробнице — красная девица. Он крышечку открыл, она лежит, как живая, и румя̀ница играет в лице. Такая лежит красавица, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Он вынул ее из гроба, привязал на седло и поехал с ней домой.

Приехал ночным бытом, тихонько. Устроена у него была особая спа́льна, он ее на кроватку, во спа́льну положил; спит с ней с мертвой ка́жну ночь и день на нее любуется. Так стал о ней тосковать, плакать, из липа стал пропадать, что отец с матерью стали примечать за ним, что он не весел. «Что ты, сыночек, не весел больно?» Он не сказыват. Стали за ним примечать, куды днем ходит. Все — в спальну. Спрашивают отец с матерью: «Что это ты все в спальну ходишь? Кто там у тебя?» — «Нет никого». И спальну запирать стал. Отец с матерью говорят: «Отопри нам!» Отпер он им. Посмотрели: лежит мертвая девица. Они индо обеспамятили. «Где ты ее взял?» — «В такем месте — говорит — в лесу нашел». И стали они его глупого журить: «Что ты делашь? Что ты мертвого человека жалешь? Надо его предать к земле».