Русская жена английского джентльмена

Поглажу котенку пушистую шерсть,он прильнет ко мне – без опаски:тридцать шесть и шесть —температура ласки!Это приют от дурных вестей,если ласкать умеем…Что же мы варим смолу страстей,

огонь под котлом лелеем?!Зачем я все это пишу вдогон,все выше стремлю стропила?Ты так утишала свой пастырский тон!(Но в сердце своем – осудила).Оставила в спальне свою Псалтирь,значит вернешься длятого ль, чтоб сказать мне: иди в монастырь

или замуж за короля…Но я не играю в эту игру —тавро на судьбу не ставлю,и то, что предназначалось Петру,не может достаться Павлу.Спиши это все на актерскую звень,на паненский мой норов лютый:

я тоже швырялась в свою же теньчернильницею, как Лютер!С ангелом тоже боролась, ан глядь —порвалась становая жила…Павла вчера отпустили. В пятьпривезла его, ублажила.Нет, как ты знаешь, на мне креста,что ни день, то живу безбожнее.

И ты мне сказала, что я – пуста,гремлю, как ведро порожнее.Может я просто надорваласьвгору тащить салазки…«Съисть то он съисть, да кто ж ему дасть!» —это я снова о ласке.

Письмо Алеши Эн