Русская жизнь-цитаты-16-31 августа-2020

Читаю Буковского 'И возвращается ветер...' Не изменилось почти НИ-ЧЕ-ГО. 'Так как же эта таинственная душа примиряет в себе — думать одно, говорить другое, а делать третье? Одними анекдотами здесь не отделаешься, и даже муравьям, чтобы оправдать свою покорность, нужно развить целую теорию. — Плетью обуха не перешибешь. — Что я могу сделать один? (Если бы все, тогда и я.) Не я, так другой. (И я лучше, я сделаю меньше зла.) — Ради главного следует идти на компромиссы, уступки и жертвы. (Так и Церковь считает, что ради самосохранения надо идти на уступки, — уступкам конца не было, и вот уже священников назначает КГБ, а с амвона возглашают здравицу советской власти. Так и писатель, стремясь напечатать свое нужное читателям произведение, соглашается там вычеркнуть строчку, здесь добавить абзац, изменить конец, убрать действующее лицо, пересмотреть название, и глядишь — главное-то уже потерялось! Все равно — гордится писатель: на такой-то странице намек, а отрицательный герой и вообще чуть не открыто ВСЕ говорит — правда, потом перевоспитывается и говорит совсем другое.) — Служить надо России, коммунисты когда-нибудь сами собой исчезнут. (Это особенно распространено у ученых и военных.) — Служить надо вечному, создавать непреходящие ценности науки и культуры, а ’’мышиная возня” протестов отрывает от этого служения. — Ни в коем случае не протестовать открыто — это провокация, это только озлобит власти и обрушит удар на невинных. — Открытые протесты играют на руку сторонникам твердого курса в Политбюро и мешают ’’голубям” проводить либерализацию. — Открытые протесты мешают успехам либерализации, которых можно достичь с помощью большой политики и тайной дипломатии-— Протестовать по мелочам — только раскрывать себя. Нужно затаиться. Вот когда придет решающий момент, тогда да! - а пока замаскируемся. — Только не сейчас, сейчас самый неподходящий момент: жена рожает, дети болеют, сначала надо диссертацию защитить, сын в институт поступает... (И так далее — до конца жизни.) — Чем хуже — тем лучше. Нужно сознательно доводить все нелепости системы до абсурда, пока чаша терпения не переполнится и народ не поймет, что происходит. — Россия — страна рабов. Никогда у русских не было демократии и не будет. Они к ней не способны — нечего и пытаться. С нашим народом иначе нельзя! — Народ безмолвствует. Какое право имеет кучка недовольных высказываться — кого они представляют, чье мнение выражают? Слышал я даже такое рассуждение: Ваши протесты вводят в заблуждение мировое общественное мнение: люди на Западе могут подумать, что у нас есть возможность говорить открыто или что-нибудь изменить, — следовательно, это на руку советской пропаганде. — Надо спокойно сделать карьеру, проникнуть наверх и оттуда пытаться что-то изменить — снизу ничего не сделаешь. — Надо войти в доверие к советникам вождей, воспитывать их и поучать в тишине — только так можно повлиять на государственный курс. — Вы протестуйте, а я не буду — должен же кто-то остаться живым свидетелем. (Это я слышал в лагере перед голодовкой.) — Была бы новая теория, вместо марксизма, чтобы увлечь людей, — а на одном отрицании ничего не построишь. — Коммунизм ниспослан России за грехи, а Божьему наказанию и противиться грешно. И так все — от членов политбюро, академиков и писателей до рабочих и колхозников — находят свое оправдание. Причем чаще всего люди искренне верят, что это их подлинные чувства. Редко кто сознает, что это лишь отговорка, самооправдание. И уж совсем мало кто открыто и честно признается, что просто боится репрессий. Всего один за всю мою жизнь сказал мне, что его устраивает коммунистическое государство: оно позволяет ему зарабатывать деньги, печатая всякую демагогическую чушь в газетах. — В нормальном государстве, — говорил он, — меня бы на пушечный выстрел не подпустили к печати! Что бы я делал? Грузчиком работал?'

— Вы предлагаете перестать делать

бизнес в России?— Так, а что

же нужно делать тогда, если

нельзя строить бизнес, раб...

И главное, о чем я хочу сказать сейчас, — в России не будет никаких ресторанов, никакого бизнеса, никаких благ и будущего, пока политические убийства будут нормой. Не надо сейчас у меня брать интервью, понимаете, вы не тем занимаетесь. Не надо сейчас развивать бизнес, стартапы, прекрасные сервисы типа «Яндекс.Еды». Это путь в никуда. — Конечно! И не только бизнес, но и ходить в кино и театр нельзя. Что бы вы ни делали сейчас, вы убиваете свое будущее и будущее своих детей. — А очень просто: стачки, забастовки, на полгода прекратить деятельность. Просто прекратить деятельность в знак протеста. — Да, есть у меня такая привилегия — сидеть в Лондоне и говорить об этом. Но если хотите, я к вам прилечу и полгодика у вас посижу, и ничего со мной не случится.

Слушаю и смотрю новости. Боже,