Русская жизнь-цитаты-август 2017

Негласным этическим императивом России давно уже стало «мне надо кормить детей» — так оправдываются любые компромиссы с совестью, и он удачно соединяется с концептом «государственные деньги». Диалектика такая, что, даже если вдруг этот выбор вам не очень по душе, вы всегда можете себя утешить, что это не ради государства, а «ради детей». В сущности, худруки российских театров и другие деятели культуры, которые теперь молчат по поводу Серебренникова, делают это тоже «ради детей» — ради своих коллективов, трупп, музеев и площадок.

Система госфинансирования в культуре настолько запутанна, что в ситуации Серебренникова мог оказаться каждый худрук, — об этом уже много написано, именно это и является кнутом, который также страхует деятелей культуры от неверных шагов. Это и есть настоящая плата за госуслуги: всегда быть под колпаком, всегда испытывать страх, соглашаясь играть по заведомо неисполнимым правилам, если что-то хочешь сделать хорошо и вовремя.

по расчетам создателей новой системы, неофициальная культура будет составлять примерно 5% — столько же, сколько малый бизнес. При этом частная культура не будет изгнана совсем из официального поля — ее даже иногда будут приглашать в гости и пользоваться ее успехами: например, если очередной Звягинцев победит в Каннах (Звягинцев — самый успешный пример «отдельного от государства существования»).

Но эти примеры, как и прежде, будут нужны только для работы с внешним контуром, чтобы произвести впечатление на Запад. Зато мощная машина госкультуры будет работать на внутренний контур, задавать непротиворечивую норму прекрасного — а также морально-финансовую норму «если государство платит, то оно и танцует».

Новый андеграунд — это теперь идея не художников или активных граждан, а самой власти. Правильный театр будет показывать правильного Гоголя и Достоевского, без резкостей и экспериментов, «с уважением к классике», впрочем подсматривая какие-то модные фишки в андеграунде. А экспериментальный Гоголь или Достоевский будет только в частном секторе. Русская классика до того эластична, что может вмещать в себя одновременно двух совершенно разных Гоголя и Достоевского и прочих — в этом мы уже убедились.

В официозе этой свободы будет по определению меньше, и главное — там никто и не хочет рисковать в силу самого устройства государственного механизма. Таким образом, официоз будет очень быстро тускнеть и становиться стилистически однородным, а андеграунд будет играть для него роль зеркала. Жизнь опять будет в контркультуре, а скука — в официозе.

В официозе будет не очень интересно. Зато в андеграунде не очень безопасно и не очень богато. Но ведь не запрещено сочетать удовольствие и необходимость — важно только подчеркнуть границу между ними. Для того, кто захочет перейти на ту или другую сторону, дверь не будет закрыта.

http://carnegie.ru/commentary/72929

Zhartun.me:”дикарям свойственно выменивать стеклянные бусы на случайно доставшиеся им природные богатства.

Если люди способны радоваться холодной воде в колонке на улице или держать в мэрах города того, кто отмечает это событие как праздник — с цветами, воздушными шариками и ленточками, они не нищие, они — самые настоящие дикари. И их можно (и даже нужно) кормить с лопаты, как животных.

Экономисты любят писать о том, что у нас очень велик разрыв в доходах богатых и бедных. Да, он колоссален даже по официальным отчётам, не учитывающим офшорные счета и спрятанную за трастовыми фондами собственность.

Но гораздо глубже и страшнее другой разрыв — цивилизационный. Граждане России живут даже не в разных веках, а в разных тысячелетиях. Это очевиднее всего в быту, но точно так же присутствует и во всех остальных сферах: образовании, медицине, науке, политике.

Кто-то пускай худо-бедно, но запускает ракеты в космос, кто-то чинит в гараже дедовскую «шестёрку», а кто-то радуется закопанной в землю трубе с водой. Для кого-то есть МРТ и нейрохирургия, кто-то лечится небогатым содержимым местной аптеки, а кого-то помажут в райцентре йодом и посоветуют приложить капустный лист к больному месту. Кто-то борется за честные выборы, кто-то тоскует по генсеку, а кто-то поёт осанну строгому, но доброму царю.

Отдельные технологичные артефакты в обиходе — телефон, телевизор, машина — эту дикость не отменяют, а органично дополняют: дикарям свойственно выменивать стеклянные бусы на случайно доставшиеся им природные богатства.

Главный конфликт современной России разворачивается не между богатыми и бедными, не между либералами и ретроградами, не между коррупционерами и законопослушными гражданами. Просто племенам разной степени дикости сложно мирно сосуществовать на одной территории, не пытаясь друг друга уничтожить или поработить.

https://zhartun.me/2017/08/wild.html

Алексей Слаповский:”«