Русская зима

Так остаешься один, затерянный где-томежду песков и солнечности огня.Брат мой,вокруг меня происходит лето.Лето вокруг меня.Так остаешься – до глаз закованный в латы,твердый и неподвижный, как сталагмит.Вот я стою на улице с автоматом:это – война.Война как способ любить.Брат мой,мы были из тех, кто всегда играет,тех, кто даже сквозь ад проходит легко.

Только волчата ведают путь до рая —прямо, налево, в небесное молоко.Брат мой,мне кажется, мы с тобой доигрались,мы говорили – пускай после нас потоп,что-то уже позади – переход, кризалис,ливни ичто потом? —ничего потом.Брат мой, в самых отчаянных мясорубкахвыживут те, кто идет по жизни смеясь,было бы пиво,кофе,хорошая трубка —

брат мой, такими были и ты, и я.Брат мой, когда выгорают вечные дети?где, на каком моменте перестаютвечно швыряться деньгами, бродить по свету,попросту устают?Брат,нас просеяло через такое сито,тех, кем мы были раньше – и не зови.Брат мой, не верь, не бойся и не проси,да,это отлично подходити для любви.Брат мой, послушай – мы были ветром и медом,

солнце над трассой и у дороги пыльРыжая девочка приникает к гранатомету,вскакивает в бронированный автомобиль.Бьет по глазам отчаянный белый свет.Доброй дороги.Привет.

– Сильно, – сказала Серафима. – А чье это?

Он посмотрел на обложку:

– Анна Долгарёва… Твоя ровесница, как я понял. Жила на Украине, еще до всех этих событий переехала в Питер, потом встретила в интернете свою давнюю любовь с Украины, он воевал на Донбассе, но… на стороне дэнээр, короче. Или элэнэр… Она поехала к нему, а он погиб. Приехала к его могиле. И вся книга, по сути, плач, вой. Но – талантливый. Она вроде теперь на его месте воюет. В том отряде, где он был…

– М-да. – Серафима не знала, что сказать.

– Жалко, книга два года назад вышла. Так бы можно было рецензию написать, но на старые книги не берут почти… Как встретились?

– Хорошо. Тебе привет от Ирины, от Ольги… Кстати, представляешь, Ольга с Лёней теперь.

– Ну и прекрасно. Видишь, свято место пусто не бывает. Прости господи…

– Я тоже рада за них. Только… Ольга, в общем, просится с ним на свадьбу. Мне неудобно было, я разрешила.

Олег пожал плечами. Ему явно это не очень понравилось, хотя спорить не стал.

– Ладно.

– Пойду переоденусь, умоюсь. И надо ложиться. – Три выпитые кружки пива тащили в сон.

– Да, я скоро.

Он пришел минут через двадцать – Серафима уже начала дремать, – устроился рядом. Вздохнул:

– Она, ну, Анна эта, в двенадцатом году, оказывается, стихотворение написала. «ВКонтакте» нашел. О какой войне речь… В четырнадцатом ведь началось.

– Может, предчувствие. У поэтов бывает.

– Может.

Глава четырнадцатая

1

Приготовления к свадьбе шли бурно. Подключилась сестра Женька, взяла на себя заказ транспорта, продуктов, переговоры с базой, еще разные дела. Разослали приглашения тем, кто жил не в Екате, раздали местным. Родители Олега сообщили, что приехать не смогут – здоровье не позволяет – подарили пятьдесят тысяч. На эти деньги купили костюм, туфли, рубашку…

В конце марта Олег собрался на три дня в Нижний Новгород на литературный фестиваль.

– Заплатить обещали, – оправдывался. – У меня выходит в месяц шестьдесят – восемьдесят тысяч, но так разлетаются – и не замечаю…

– Поезжай, конечно, – разрешила Серафима. – Почти всё готово.

Обиды она не чувствовала, знала по опыту: отказываться стоит лишь в крайних ситуациях. Несколько раз откажешься, и звать перестанут. А фестивали, выставки, это часто и подработка, и всегда общение. Без общения тяжело.