«Русские идут!»

Самое время отметить, что пока младенцы из Закавказья упоенно разбирались, кто теперь на зоне пахан, взбаламученный многолетней смутой Большой Мир понемногу принимал новые очертания. Державы-победители, распластав на колоде тушу Порты, прикидывали схему ее разделки, а события тем временем скользили в совсем не гаданную Антантой колею. Мудросское перемирие, несомненно, означало крах младотурок. Но не всех. «Пантюркисты», грезившие «империей от Стамбула до Якутска

», проиграли и ушли с арены, освободив место коллегам-националистам, убежденным, что «

Турция для турок

», а славян, арабов, султанат, халифат и прочий балласт следует отстегивать на фиг, и чем скорее, тем лучше. Это были суровые ребята, заслужившие уважение в войсках, которыми командовали, и неплохо понимавшие настроения турецкой глубинки, из которой вышли. А глубинка была взвинчена донельзя, тем паче что щадить национальные чувства гордого и, в общем, достаточно политизированного народа победители даже не думали. Так что несколько выстрелов, сделанных невесть кем 15 мая 1919 года по высаживающимся в Смирне греческим солдатам, мало кто воспринял всерьез. А зря. Ибо пока до неторопливых лондонских и парижских мудрецов что-то начало доходить, внутренние районы Анатолии все шире охватывало Kuva-i Milliye, стихийно вспыхнувшее движение сопротивления, быстро оседланное националистами. Уже в июне генерал Мустафа Кемаль, еще не знающий, что ему предстоит стать Ататюрком, заявил, что «независимость народа будет спасена по воле и решению самого народа» и, отбив на нескольких направлениях попытки войск Антанты удавить непорядок в корне, начал формировать «народную армию», к концу года занявшую Анкару. После чего, уяснив, наконец, что шутки кончились, державы-победители решили осадить забывших свое место «дикарей», однако не собственноручно (солдатики устали, да и лишние жертвы ни к чему), а руками тех, кто будет делать это не за страх, а за совесть, причем еще и с чувством глубокого удовлетворения. То есть греков и армян. На взятие кемалистами Анкары Верховный совет союзников отреагировал признанием Араратской Республики de facto. А когда Кемаль – после разгона англичанами парламента в Стамбуле – созвал Великое Национальное Собрание Турции и объявил себя главой единственного законного правительства, делегацию дашнаков пригласили с правом голоса на конференцию в Сан-Ремо, где шло обсуждение условий будущего мира с Портой. Параллельно, в качестве задатка, был снят негласный запрет на восстановление «исторической справедливости», и, начиная с марта, «спорные» регионы опять заполыхали, причем ни на то, что к середине апреля армянские войска захватили ряд «мусульманских» уездов, ни на экстремальные методы ведения военных действий Антанта на сей раз внимания не обращала.