Русский Афон 1878–1914 гг. Очерки церковно-политической истории

В своем донесении Петряев говорит о том упадке, в который пришли сербские монастыри. Монастырские поместья остаются без обработки и попадают в руки соседних арнаутов (албанцев). Причина запустения — отсутствие братиии деятельных настоятелей. «Энергичная братия, — продолжает он, — могла бы с большой выгодой воспользоваться наклонностью окрестных арнаутов-мусульман обращаться в монастыри в случае каких-либо несчастий, с просьбой помолиться какому-то святому или прочитать такую-то молитву: они слепо верят в чудодейственную силу православных святых. Это показывает, что мусульманство здесь не пустило глубоких корней и успешная борьба с ним, при известных условиях, вполне возможна. Между тем сербские монахи по своей малочисленности и неподготовленности не в состоянии выполнить возложенных на них задач, чрезвычайно важных для будущности края. Поэтому желание афонских монахов придти на помощь присылкой людей по почину самого митрополита заслуживает ‹…› полного внимания и возможной поддержки»[226].

Монастырь Дечаны. Гравюра Густава Адольфа Миллера, 1746 г. Рисунок Георгия Стояновича, 1745 г.

Формальная передача лавры митрополитом Рашко-Призренским Никифором о. Кириллу состоялась 14 января 1903 г.[227]. 29 мая 1903 г. российский посол в Константинополе обратился в МИД с депешей по вопросу о передаче Высоко-Дечанской лавры в Старой Сербии в ведение настоятеля русской афонской келлии Св. Иоанна Златоуста иеросхимонаха Кирилла с братией и об оказании им денежной поддержки из остатков от доходов с бессарабских имений заграничных монастырей[228]

. 18 апреля 1903 г. министр иностранных дел В. Н. Ламздорф попросил заключения по этому вопросу у Св. Синода. 22 июня 1903 г. было отправлено ходатайство о. Кирилла. В ответ на запрос МИД, 28 августа 1904 г. К. П. Победоносцев писал, что он «находил не только желательным, но и необходимым оказать возможную поддержку делу возрождения знаменитой сербской святыни, так как оставление ее на неопределенное время в полуразрушенном состоянии не только задержало бы ее благотворную деятельность в крае, но и не отвечало бы достоинству России». По представлению Св. Синода, 4 февраля 1905 г. МИД получил высочайшее соизволение на ежегодную выдачу о. Кириллу на время пребывания его в Дечанах ежегодной субсидии в 10 000 рублей из запасного капитала из доходов с имений молдавских монастырей в Бессарабии. Взамен МИД потребовал от сербского правительства содействия в признании келлии Св. Иоанна Златоуста скитом со стороны Хиландарского монастыря, на земле которого она находится[229]. Казалось бы, начало быстрому возрождению Дечанского монастыря было положено весьма основательное.

Тем не менее, водворение русских монахов было сопряжено как с большими трудностями материального характера, так и сопротивлением со стороны местного населения и властей. «К сожалению, — писал 30 марта 1910 г. товарищ министра иностранных дел, — несмотря на то, что Дечанский монастырь был передан в заведование о. Кирилла подлежащей епархиальной властью, с ведома сербского правительства, дальнейшее пребывание наших иноков в Дечанах послужило предметом постоянного неудовольствия, выражаемого в весьма резких формах как со стороны той же епархиальной власти в лице митрополита Рашко-Призренского, так и со стороны сербского общественного мнения и даже королевского правительства. В Сербии Дечанский вопрос стал почвой для самой страстной агитации против России, которой приписывается желание навсегда завладеть исконной сербской национальной святыней»[230]

. Сербское правительство ставило удаление русских из Дечан условием получения келлией Св. Иоанна Златоуста прав скита. Однако Хиландарский монастырь потребовал за такую уступку денежную компенсацию, независимо от того, кто будет платить — русская или сербская сторона[231].

Чтобы наладить отношения с местными жителями, русские монахи старались оказывать сербам материальную помощь. Так, в мае 1905 г. о. Кирилл ссудил сербам с. Лочане 155 лир, чтобы они могли откупиться от долгов арнаутам. «Хотя агитация против русских монахов в Ипеке уже давно утихла, но теперь немногие противники афонцев злорадно указывают сербскому народу на беспомощность русских иноков помочь ему. Арнауты с своей стороны особенно преследуют сербов, преданных нашим монахам. Иные сербы бежали из Ипека в Дечаны и живут там. Арнауты, живущие вокруг монастыря, также с каждым днем становятся все дерзче по отношению к о. Кириллу, и иные уже начали требовать с него денег. Выходить за монастырскую стену — небезопасно», — докладывал русский вице-консул в Призрене Тухолка[232]. Несмотря на неблагоприятные условия, о. Кирилл занимался ремонтом монастыря; в том же 1905 г. он, наконец, получил от митрополита Никифора разрешение посвятить четырех послушников в мантийные монахи.