Читаем Русский диссонанс. От Топорова и Уэльбека до Робины Куртин: беседы и прочтения, эссе, статьи, рецензии, интервью-рокировки, фишки полностью

Звоню pop-пиарщику: «раскрученному», как народ в лит (читай, в сердцах

), рефренит сейчас. По делу звоню – кто ж без дела теперь звонит: и авторы живые живо интересуются, и самой, аккурат немертвой, проф.по-над.грешна, любопытственно. «И как же вы, – второе сопрано включаю для важности пущей, – пишущих-то раскручиваете?» – «Ну, смотря что кому надо, какая у кого цель, – включает высоковатый баритон pr-angel за той еще линией чьих-то литгоризонтов. – Сначала консультация, потом бюджет» – «Так-так-так, а что входит в консультацию вашу?» – «Ну, это две встречи, я интервьюирую автора, потом заключение составляю» – «Так-так-так, заключение…» – «Ну, заключение, да, экспертное!» – «Экспертное. Так. Прекрасно. И что же входит в экспертное заключение? Каков объем текста и хау, что называется, матч
?» – «Ну, концепция сама 70 тысяч стоит и слайдики для наглядности…» – «70 тысяч и слайдики для наглядности: без конкретики?» – «Ну, конкретика потом, когда работать начнем» – «А это не работа разве – 70 тысяч-то за что?» – «Ну это же концепция! Концепция! Проект. Двухразовая консультация с дальнейшими общими рекомендациями…» – «И со слайдиками…» – «Ну да, и со слайди… почему вы про них спрашиваете?» – «Нет-нет, окей, просто интересуюсь, никогда со слайдиками не работала» – «Ну, в общем, с общими, не конкретными, рекомендациями, да… страниц пять-шесть, в зависимости от раскручиваемого… Я вам так скажу – на самом деле, бюджет нужен!» – «Точно, бюджет. Бюджет – наше всё. Бюджет – классика жанра» – «Ну что вы, какая классика! Порядка 100–150 тысяч в месяц бюджет всего» – «ОКей, порядка 100–150 тысяч в месяц бюджет всего. А есть раскадровка, что конкретно в бюджет входит? И если автор, к примеру, только 50 в месяц платить может? Если он, автор, 150 тысяч в месяц не зарабатывает, если нет у него столько?» – «Ну, 50… это тогда без рекламы… 50 – это только Инста, сети…» – «А что в эту вашу, пардон, „инсту“ входит?» – «Ну, посты всякие, картинки… интервью размещать можем… посевы делать…» – «Ага, интервью…» – «Ну, интервью, да… это вчерашний день, чтоб вы знали… картинки куда полезней! СМИ никто не читает. Если вас в соцсети нет, то вас, значит, и нигде нет!» – «Так-так-так, нигде нет… передам авторам, чтоб сразу в сеть шли! Строем» – «Ну…» – «ОКей, а если вот сеть эту соц
терпеть кто-то не может, ну то есть вывешивать себя не желает, хоть и не Виктор Олегович, которому все можно и сетевым необязательно быть?» – «Ну, кто не Пелевин, тому только в сеть: без вариантов. 70 тыщ за консультацию, потом 100–150 за работу. Пиаром книжки за полгода до выхода надо заняться. Если без рекламы, то в 50 уложимся» – «А эффективно в 50 без рекламы укладываться?» – «Ну, это как пойдет. Сейчас только инста и ютубка работают» – «А люди живые – работают они без этой вот „ютубки“?» – «Ну, я вам так скажу, как живые люди работают. Издатель примерно пол-лимона возьмет за издание, 80–100 тыщ по минимуму самому на СМИ закладываем, 20 – на сеть в первый месяц… Тридцатку за встречу в магазине центральном… На радио „***“ тыщ за сто раскрутку устроим – единственный гость в студии, интервью с главредом самим! Еще стольник на другое радио новостное… Можно литкоуча пригласить – пятнадцать за выезд на дом, двухчасовой сет… Вы извините, я улетаю сегодня на острова, я не могу говорить больше: вернусь через месяц, ну, если понадоблюсь, вы звоните!» – «Летите-летите! Понадобитесь точно в четверг» – «Ну… что-что? Не понял! Когда понадоблюсь?» – «В четверг, в четверг! После дождичка…» – «Ну, я вас не расслышал! Звоните обязательно! Всех, у кого бюджет будет, раскрутим! Вы меня слышите?.. Алло! Всех!»

Октябрь 2018

«Парадокс истории»

[К юбилею Некрасова[133]]

Господи! Сколько я работал! Уму непостижимо, сколько я работал… Полагаю, не преувеличу, если скажу, что в несколько лет исполнил до двухсот печатных листов журнальной работы.

Н. А. Некрасов. Автобиография
Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее