Русский Ришелье

Вернулся Сергей Поганкин, не без труда неся тяжелый мешок с деньгами[39], а князя-воеводы и след простыл! Стоит вместо него усталый гонец и просит:

– Дай попить, добрый человек!

Что ж, Поганкин не злой. Не пожалел водицы для гонца. А сам стоял с деньгами в руках и думал: «Что теперь делать-то? Давать взятку некому, а не давать – как знать, каким боком выйдет то, что обещанное не вручил. Но не гоняться же за воеводой по всему театру военных действий?» Низменные чувства – лень и жадность – победили, Сергей Поганкин решил подождать.

Пока купец поил гонца и размышлял, вручать ли взятку, князь-воевода уже успел добраться до окраины Пскова и кликнуть командира рейтар полковника Венедикта Змеева:

– Всем в седло! Шведы осадили Гдов!

Полк Змеева из десяти рейтарских и трех драгунских рот царь направил в Псков для укрепления сил воеводы Хованского. Пока рейтары строились, князь понесся дальше – к казакам.

Быстро собрал рать воевода Хованский, не тратя ни минуты, двинулась она к Гдову. От Пскова до Гдова путь неблизкий – более ста верст. Пока ехали, было у воевод время, чтобы обсудить, как действовать.

– В Гдове сил немало: триста дворян да двести стрельцов, да триста казаков донских, да сто солдат иноземного строя, да сто служивых казаков… – степенно заметил второй воевода – Тимофей Иванович Щербатов.

– Надобно немедленно идти навстречу свеям, – ответил Иван Андреевич.

Видя его торопливость и горячность, Тимофей Иванович тихонько заметил:

– Матвей Шереметев мне так же говорил.

– А я не Шереметев, я Хованский! – гордо пояснил Иван Андреевич. И добавил: – Государь мне вверил войско не для того, чтобы свеи Русь разоряли. Вот уже Печерский монастырь ограбили, ироды, теперь окрестности Гдова жгут. Вперед!

Войско двигалось быстро, по отношению к тем, кто замедлял движение, князь Хованский был очень крут. За три дня армия (включавшая в себя и пехоту) прошла 125 верст и в ночь на 16 сентября достигла Гдова.

Шведский генерал-фельдмаршал граф Делагарди был поражен: «Откуда у русских армия?! Ведь генерал-лейтенант фон Левен уверял, что ее нет!» Генерал-фельдмаршал был встревожен и растерян. Он думал: «Кто знает, сколько русских нас атакуют? Необходимо немедленно отступать».

Парадокс в том, что ошибочными были действия и русских, и шведов, причем ни те, ни другие не имели большой армии. Почти все шведские войска находились в Польше, почти все русские – в Белой и Малой Руси. У графа Делагарди было три тысячи солдат, у князя – ненамного больше. Но при примерно равном числе шведская профессиональная армия обязана была побеждать хуже обученных русских ополченцев и солдат полков иноземного строя, навербованных перед самой войной и не имевших никакого опыта.

Но сказки генерала Фридриха фон Левена дорого обошлись шведам! Не понимая, что у русских за армия, какова ее численность, Делагарди стал опасаться за судьбу Риги. Ведь основу его армии составлял рижский гарнизон, он оставил город без защиты и вывел войска в чистое поле только потому, что был уверен: опасаться некого. Теперь же он понял, что ставка – неприступная крепость Рига – слишком велика, и потому надеялся ночью незаметно отступить и оторваться от противника. Именно отсутствие сильного гарнизона в рижской крепости и вызывало у генерал-фельдмаршала сильную тревогу.

Графу не повезло, ночь была лунной. Тучи не закрывали звездное небо, видимость была почти такой же, как в пасмурный день. Князь Хованский не терял времени, с ходу направил конницу к шведскому лагерю, видя, что там никого нет, велел преследовать противника.

Делагарди ошибся дважды: дал войскам Хованского соединиться с гарнизоном Гдова и понизил отступлением боевой дух своих войск.

Иван Андреевич Хованский быстро догнал шведов – те успели отойти от города лишь на три версты. При свете луны русская конница атаковала противника. Шведы остановили ее залпами своих мушкетеров, и тут подоспел Тимофей Иванович Щербатов со стрельцами и артиллерией. Странен был тот бой, с точки зрения любого современного военного. Солдаты, стоя в шеренгах, залпами палили друг в друга. Они не разбегались, даже когда по колоннам солдат вели огонь пушки. От выстрелов тысяч ружей, пушечной пальбы стало светло, как при пожаре.

Остается поражаться выносливости русских солдат. После трехдневного марша, бессонной ночи они выдержали бой, длившийся с трех утра до часу дня.

Хоть и меньше было шведов (к Хованскому, как уже говорилось, присоединился гарнизон Гдова), держались они стойко. Графу Делагарди докладывали: погиб генерал-майор фон Фитингоф, пал генерал-лейтенант фон Лив…