Русский Ришелье

Еще в тринадцать лет сын чиновника Сергея Матвеева был взят во дворец. Воспитывался вместе с Алексеем Михайловичем, знал латынь, читал Сократа и Аристотеля. Впрочем, в этом ли дело?! Удивительным человеком был Артамон Матвеев! Создал первый в России домашний театр, писал книги, основал первую в Москве аптеку. Его дом стал первым в Москве светским салоном, где проводились званые вечера для семейных пар. В народе честного и справедливого Матвеева любили. Когда он решил построить каменный дом, москвичи буквально по кирпичику одарили его бесплатным строительным материалом, достаточным для создания «палат каменных». Остается добавить, что родственницы Артамона Матвеева оказались, в прямом смысле слова, близки с домом Романовых: племянница и воспитанница Артамона Сергеевича, Наталья Нарышкина, стала второй женой Алексея Михайловича и матерью царя Петра Великого, а внучка Артамона Матвеева, Мария, была любовницей Петра Великого и родила от него Петра Румянцева – будущего великого полководца, генерал-фельдмаршала Румянцева-Задунайского.

В 1657 году Артамон Сергеевич был послан в Литву, чтобы определить, сможет ли царь Алексей Михайлович занять престол Речи Посполитой или же хотя бы добиться, чтобы на его сторону перешли все войска и магнаты Великого княжества Литовского, входившего в Речь Посполитую как одна из двух частей федерации.

Еще за пару лет до приезда в Кейданы гетмана Гонсевского в этом городе жил могущественный магнат Януш Радзивилл. Великий гетман литовский – протестант по вероисповеданию – сумел создать в католической Речи Посполитой уголок лютеранства. Ныне могущественного властелина, ошибочно поставившего на шведов в польско-шведской войне, уже не было в живых. А в Кейданах пустыми стояли лютеранская духовная семинария и собор. Во дворце Радзивилла расположился его старый враг – польный гетман Винцент Гонсевский, недруг Швеции и любитель получать взятки от России. К нему-то и направлялся стольник Матвеев.

Пан Гонсевский был человеком незаурядным. Сын известного польского дипломата, он окончил знаменитый университет в Болонье; в Польше к 31 году успел дослужиться до генерала артиллерии, в 34 года был избран на литовском сейме польным гетманом Великого княжества Литовского.

Винцент Гонсевский не желал, чтобы кто-то подслушивал его разговоры с посланцем русского царя. Потому беседовал с Артамоном Сергеевичем без слуг. В результате, пренебрегая этикетом, сам потчевал гостя.

– Пшепроше пана, в погребах этого еретика Радзивилла я нашел отменные вина. И рейнское, и бургундское, но лучше попробуйте вот это – пили ли вы когда-нибудь ранее мадеру?

– Нет, – признался московит и без колебаний залпом осушил бокал.

На самом деле Матвеев прекрасно знал, что пьет. Расчет его оказался верным: гетман, чтобы не выглядеть неучтивым хозяином, должен был выпить залпом стоявший рядом бокал старого бургундского. Легкое вино не брало Артамона Сергеевича, а крепчайший французский напиток должен был постепенно развязать язык гетману.

Хоть Матвеев и ехал по городу вечером, но разглядеть сумел все. И с грустью констатировал в беседе с Гонсевским: войск в Кейданах мало. Гетман понял упрек: мол, слабоват ты, союзник. Озлился. Сказал несколько темпераментно:

– Когда ты приезжал прошлой осенью, боярин (при таком титуловании Матвеев как человек вежливый не стал опротестовывать «повышение» в чине), разве при нашей встрече не просил я у царя пять тысяч мушкетов, три тысячи пар пистолетов, военных барабанов да денег? Не получил ничего. Даже средств на то, чтобы на сейм мог бы прибыть с большой свитой.

Заедая вино отменной литовской ветчиной (в Москве так не коптили), стольник поинтересовался:

– Согласно ли войско литовское на избрание польским королем царя Алексея Михайловича?

– Литовское войско согласится, но его намного меньше, чем коронного войска в Польше. А там одни считают, что по смерти его величества Яна Казимира быть королем сыну цесаря габсбургского, у других – иные кандидатуры есть. Русские войска стоят в Киеве и Вильно, но не борются против шведов. А австрийская армия осадила Краков и помогла полякам выгнать из этого древнего города непрошеных гостей – скандинавов.

– Что же делать царю? – Артамон Сергеевич Матвеев прекрасно сыграл растерянность.

Выпив еще один бокал старого бургундского, гетман Гонсевский улыбнулся Артамону Матвееву, словно старому другу. Толково объяснил:

– Нужно привлечь на свою сторону маршала Любомирского и познаньского воеводу Лещинского. Роды их многочисленны, эти вельможи имеют собственные армии; пока ни один из них не высказался публично, кого из претендентов на польский трон поддерживает. Правда, Любомирский, что владеет целой областью на границе с Австрией, старается поддерживать с Веной хорошие отношения. Надо, чтобы царь незамедлительно пообещал и Любомирскому, и Лещинскому по сто тысяч червонцев.

Сказав это, гетман вспомнил и про себя:

– Мне тоже следует пожаловать сто тысяч, благодаря этим деньгам я стану влиятельнее и смогу лучше служить вашему царю.