Русский Ришелье

Конечно же, Герда побежала не к подружке, а на Ратушную площадь. Лучше бы она этого не делала! Герда на всю жизнь запомнила довольно красивую ведьму Катрину и то, как ее на веревке тащили к столбу, около которого были заранее сложены дрова. Чародейка упиралась и кричала: «Нет, люди добрые! Нет!» Глаза ее молили о помощи, о пощаде. Когда ведьму привязали к столбу, раздался неприличный звук и в передних рядах зрители ощутили неприятный запах. Только потом Герда поняла, что Катрина обделалась от ужаса. А толпа, собравшаяся на площади, с интересом наблюдала за зрелищем – как без пролития крови уничтожат злокозненную ведьму. Некий незнакомый Герде пожилой ремесленный мастер сказал стоявшему рядом господину: «Так и надо. Иначе дьявол заберет наши души». Пастор прочел молитву, и тут колдунья Катрина потеряла сознание, видимо, от ужаса. Ее стали приводить в чувство. Герда не понимала, для чего собравшиеся бездарно тратят время, наблюдая за казнью. Ладно, она не видела раньше сожжения ведьм, не понимала, что это не интересно, а жутко. Но взрослые-то должны соображать! Образованная девочка, знавшая об испытаниях, которым обычно подвергали подозреваемую в колдовстве женщину, сомневалась, что это правильно. Несмотря на детский возраст, она догадывалась: проверять нужно не умение плавать, а то, каковы доказательства колдовской деятельности. По ее мнению, в крайнем случае рижане могли бы провести суд Божий, как это происходило в давние времена. Пусть какой-нибудь рыцарь выступил бы в защиту красивой Катрины и сразился с судьей, обвинявшим ее в колдовстве. Или с палачом, который собирался ее сжечь. Рыцарь повалил бы врага на землю и даже не стал бы его убивать, ибо Бог и так высказал свою волю. А затем он мог бы жениться на благодарной Катрине, она ведь еще нестарая и симпатичная.

От таких мечтаний стоявшую на площади девушку отвлекли крики: «Огня, огня!» Тут ведьма снова потеряла сознание. «Воды!» – потребовал судья. Кто-то сбегал с пивной кружкой к реке, палач выплеснул воду в лицо ведьме, чтобы та очнулась. Какой нелепый парадокс: перед тем как сжечь на огне, Катрину сначала полили водой! Герда с ужасом смотрела, как разгорелся костер и огонь начал соприкасаться с телом своей жертвы. Ведьма истошно кричала. А мастер, что требовал борьбы с сатаной, радостно сказал: «Что, дьявол, получил?!» И в тот момент, когда он стал радоваться, Герду от волнения стошнило. Ее завтрак попал на низ платья стоявшей рядом мещанки. «Ах ты мелкая гадина! – возмутилась та. – Наверное, тоже колдунья, раз тебе плохо при сожжении товарки. А ну-ка, держите ее!» И тогда Герда бросилась наутек. Она не знала, почему за ней не погнались стражники, не помнила, как оказалась дома. Мама долго спрашивала, что случилось, а она ничего не могла ответить, потому что лишилась способности говорить. Мама была в ужасе и послала Байбу за врачом. Доктор медицины, окончивший университет в Германии, жил в соседнем доме. Пришел он быстро, но, глядя на Герду, тоже ничего не понимал.

– Что же делать?! – испуганно спрашивала у него мать, жалкая, какая-то враз состарившаяся.

– Не знаю, – печально отвечал врач. – Я предложил бы корень валерианы, но мне кажется, что толку от него будет немного. Да скажите же, что с ней происходило перед тем, как она лишилась дара речи?!

– Не знаю, – рыдала мама.

Видя, что никто не может помочь девочке, служанка Байба взяла кружку и щедро налила в нее добротного рижского шнапса.

– Водка! – воскликнул молодой доктор. – Как я сразу не догадался, идиот! Ведь в университете преподаватели ее не раз называли водой жизни.

Но Байба не ограничилась водкой. Она смешала ее с бальзамом, который хранился в доме для лечения простуды. И влила напиток Герде в горло. От такой жидкости у девочки перехватило дыхание, она чуть не задохнулась, глаза полезли на лоб, а через несколько минут в голове помутилось, но страшно больше не было.

Потом, когда несколько раз Герде становилось известно, что в Риге состоится сожжение ведьмы или колдуна, то девочка не выходила в тот день из дому.

И вот теперь офицер назвал ее ведьмой. Иоганн Шталкер ничем не мог бы напугать Герду сильнее. От страха у нее стали стучать зубы, волосы поднялись дыбом. Нестерпимо захотелось в туалет по малой нужде.

– Я не колдунья, нет! – жалобно бормотала она. – Клянусь, я никогда не занималась колдовством!

– Нет, ты околдовала меня. Я все прекрасно помню. Ты – из колдовского рода. Тебя сожгли в Курляндии, в имении моего отца, но ты воскресла!

Вид у Шталкера был довольно странный. А глаза его сделались неподвижными и зрачки расширились, капитан перестал моргать. «Да он сошел с ума!» – испуганно подумал купец Дрейлинг.

Стараясь говорить тихо и спокойно, купец Хенрик Дрейлинг сказал:

– Это не так, офицер. Моя дочь всю жизнь прожила в Риге. Поверьте, ее никто никогда не сжигал на костре в Курляндии. Если бы ее сожгли, как она могла бы стоять здесь?! О чем вы…