Русский романтизм

но не судите людей по вашим понятиям и мнениямu и т. д. (Ib. стр. 3%). 8) „Правда ли, что этот день был тяжел для нее? Кому не приятно

быть предметом заботливости и внимания? Пускай то будет из сострада-

ния**... и т. д („Медальон14, „Вечера на Карповке4*, I ч., стр. 263—64).

*) „Ах, Наталья Васильевна, что было бы вам удовольствоваться анти-

поэтическою любовью вашего барона"... (.Барон Рейхман", Ib., I ч., стр. 69).

5) „Ах, барон, лучше бы вам иметь несколько побольше Седин в черных

кудрях ваших" (Ib., стр. 157). 6) „Вы знаете ли, граф Мстислав Валерьянович, черты ее, стан, голос,

все вам кажется знакомо, но это не она... Вы, конечно видели ее в юноше-

ских снах ваших"... („Провинциалка", „Вечера на Карповке", II ч., стр. 249—

250). 7) „Сбоев".—Повести и рассказы". М. 1860 г., ч. II, стр. 279. „Сбоев"

напечатан впервые в „Отеч. Зап.", 1847 г.

1361

вается от раскрытия тайны, которая явилась ему в начале

рассказа и в которую он хотел проникнуть в течение его.

Именно таково, напр., построение рассказа Кудрявцева

„Антонина" 1). Основа его — рассказчик, который в начале по-

вести делится с читателем своими впечатлениями от героини; дан

ее портрет, сообщено, о том, как относятся к ней окружаю-

щие, словом, рассказано лишь то, что мог наблюдать рассказ-

чик. Душевный мир героини закрыт для него, и лишь намек,

сделанный Антониной в беседе с ним, заставляет его предпо-

лагать тайну, которую она хранит в душе. Она говорит ему

о том, что обязательно найдет родственную себе душу, встре-

тит „свою бедную странницу" и с ней войдет в пристань.

Последующие события, о которых сообщает рассказчик,

заставляют забыть об этом намеке. Антонину выдают замуж;

своего мужа она не любит. Дальнейшая судьба ее почти

выходит из сферы наблюдения рассказчика, — до него лишь

доходят странные слухи, и те в конце концов исчезают.

И в момент полной неизвестности рассказчик получает от

Антонины письмо, в котором она сообщает ему свою тайну:

„Я нашла е г о, я отдала ему себя, я счастлива"... А вслед

за письмом рассказчик передает разнесшийся в то же время

слух, что Антонина помешалась в уме. И рассказчик,

недоумевая, прибавляет, обрывая повесть: „Я не знал, чему

верить". (Повести и рассказы, ч. I, стр. 45). Рассказчик

у Кудрявцева-Нестроева ничего не утверждает, но, наблюдая

события, ставит обычно вопросы, делает предположения, и сам,

как в „Антонине", остается в недоумении и в неизвестности;

события не разгаданы им.

Строит Кудрявцев свои повести и по системе случайных

встреч. Такова, напр., повесть „Недоумение" 2). Как и в рас-