Русско-японская война 1904–1905 гг. Секретные операции на суше и на море

Среди официальных представителей России за пределами Китая и Кореи самым деятельным сотрудником «шанхайской агентуры» стал консул в Гонконге 38-летний московский дворянин Константин Федорович Бологовский. В 1890 г., как в свое время и сам Павлов, он окончил Морской корпус, несколько лет служил мичманом на Черноморском и Балтийском флотах и участвовал в заграничных походах. В 1893 г. вышел в отставку, перешел в МИД и до назначения в 1903 г. в Гонконг успел поработать во Флоренции, Кардиффе и Ньюпорте. В годы русско-японской войны Бологовский организовал собственную агентурную сеть, опыт деятельности которой обобщил в июне 1905 г. в проекте создания при I Департаменте МИД специального «Азиатского разведочного бюро»[969]

. В Гонконге его главной задачей стало отслеживание тайных передвижений японских военнослужащих, и это было совсем не простым делом.

Только за июнь и июль 1904 г. через Гонконг проследовало не менее ста японских офицеров, которые путешествовали под видом китайцев или филиппинцев, странствующих актеров или бродячих акробатов, но никогда – под своими собственными именами и без маскировки. Как правило, они перемещались на рейсовых пароходах, но иногда использовали для этого и английские военные суда. Часто японцы везли с собой громоздкий багаж, с которым старались бережно обращаться. Когда один из таких ящиков разбился в порту при погрузке, из него выпали водолазные костюмы; в бочках и обитых железом ящиках, по убеждению Бологовского, японцы перевозили взрывчатые вещества, торпеды, мины, радиоаппаратуру. Большинство японцев следовало в Европу, но были выяснены и другие пункты их назначения – Южная Африка, Коломбо, Мадрас, Бомбей, Алжир, Джибути, Порт-Саид, Сабанг, Бангкок, Сайгон, Сан-Франциско. В числе этих «путешественников» агентура консула зафиксировала контр-адмирала Сионого, капитанов 1-го ранга Куратцу и Идзино, полковника Аракава, капитана 2-го ранга Куруматцу, морских артиллеристов Катака и Курусима, лейтенанта Того, военного врача Икаебэ, десятки других офицеров, моряков и водолазов, техников и саперов. Бологовский установил, что всеми этими «офицеро»– и грузопотоками в Гонконге негласно распоряжался контр-адмирал Сакамото, бывший начальник Высшего морского колледжа, и даже сумел добыть его фотографию. С помощью своих наблюдательных агентов русский консул тайно сопровождал японцев до Индии включительно, благо один из его филеров, как выразился он сам, владел «индусскими наречиями». «Из письма, перехваченного от здешнего японского шпиона, – сообщал Бологовский в Шанхай в ноябре 1904 г., – узнал, что в местечке Кикирим в трех часах езды от Коломбо сосредоточены уже более трехсот японцев. По-видимому, оттуда будет произведена атака на нашу эскадру»[970]

.

В мае 1904 г. русскому консулу удалось завербовать господина по фамилии Дек – владельца одной из гостиниц Гонконга, в которой столовался секретарь его здешнего японского коллеги. Этот мелкий японский чиновник оказался не только разговорчивым, но и весьма любознательным человеком. Во всяком случае, новости, которыми он делился с осведомителем Бологовского, он узнавал от проезжающих японских офицеров. Многие из них непосредственно касались военных действий в Маньчжурии и были секретными. Дальнейшее общение с хозяином отеля дало неожиданные результаты. Бологовский выяснил, что его старшая дочь близко знакома с Альфредом Дином – лейтенантом британского флота, секретарем адмирала сэра Джерарда Ноэля (J. Noel), командующего английской Тихоокеанской эскадрой, которая базировалась в китайском Вэй-хай-вэе. «Узнавши все это, – докладывал Бологовский, – … я приказал своему агенту уговорить дочь его написать лейтенанту Alf. H. Deane письмо, в котором она жалуется на недостаток сведений с театра войны»[971]. В ответ британский морской офицер прислал кипу копий с телеграмм, полученных Ноэлем от адмирала Того. Из них с очевидностью следовало, что английский адмирал вопреки нейтралитету, официально объявленному его страной, находился в постоянном и доверительном общении с командующим японским флотом, обмениваясь с ним секретными данными о русской эскадре в Порт-Артуре. Сам Ноэль эти сведения получал от некоего британского журналиста (вероятно, Уильяма Гринера (W. Greener), корреспондента “Times”), который тайно переправлял их из осажденной крепости на китайских джонках и миноносцах той же британской эскадры.