Русско-японская война, 1904–1905

Позже генерал Стессель говорил, что гарнизон практически не сопротивлялся и уменьшился до 10 000 человек. Однако выяснилось, что в боеспособном состоянии осталось 24 000 человек. Сначала генерал Стессель выглядел героем в глазах общественности, но, когда стали известны подлинные факты, он стал злодеем. В конце концов его судили, признали виновным и приговорили к расстрелу. Расстрел позднее был заменен на тюремное заключение. Он был разжалован и на десять лет посажен в крепость. Генерал Фок также был обвинен в неправильном командовании и разжалован, но никак больше не наказан.

Генерала Смирнова судили по разным статьям, но обвинения в неправильных действиях с него были сняты.

Осада Порт-Артура длилась пять месяцев. Для нее потребовалась целая японская армия, которая потеряла 60 000 человек. Пока крепость держалась, защитники храбро сражались, и они бы не сдались, если бы их не предали. И опять причиной поражения стали ошибки русских властей.

Глава 13

Сражение под Мукденом

Сдача Порт-Артура улучшила положение сухопутных и военно-морских сил японцев. Флот адмирала Того впервые за год смог вернуться в японские воды и начать ремонт и переоснащение для предстоящего сражения с Балтийским флотом русских, которого ожидал адмирал. На суше генерал Ноги теперь мог повернуть на север и присоединиться к 1-й, 2-й и 4-й японским армиям, усилив их для сражения против все возрастающих русских сухопутных сил.

Когда новости о капитуляции генерала Стесселя дошли до штаба генерала Куропаткина, это не особенно его удивило. Сдача Порт-Артура ничего для него не меняла, потому что русская стратегия уже была сформулирована. Генерал Куропаткин теперь имел в своем распоряжении мощную силу, которая состояла из 1-й, 2-й и 3-й Маньчжурских армий. На 28 ноября численность трех армий составляла 210 000 человек. Войска генерала Куропаткина по-прежнему страдали из-за плохого планирования и трудностей со снабжением, когда приходилось все доставлять через полстраны по однопутной железной дороге. Например, холода начались уже в октябре, но теплое обмундирование и валенки для солдат были получены только к концу декабря.

План генерала Куропаткина состоял в том, чтобы заставить генерала Ноги отложить перемещение его армии, совершив диверсию на железнодорожной линии и взорвав ее, а также начать наступление на левом фланге японцев, который русские считали наиболее слабым.

9 января части генерала Мищенко должны были произвести налет на Ньючуан и перерезать коммуникации между Ляояном и Порт-Артуром, чтобы предупредить наступление 3-й японской армии генерала Ноги. Одна колонна успешно пустила под откос поезд и в нескольких местах взорвала пути, но оставила неповрежденным мост, имеющий стратегическое значение. Рейд длился восемь дней. Но в результате рейда японское наступление не было отсрочено. Напротив, маршал Ояма приказал генералу Ноги выдвигаться на север раньше, чем было запланировано. Японцы создали новую армию — 5-ю или Ялу-армию, которую предполагалось поставить на левом фланге русских.

19 января генерал Куропаткин приказал начать сражение под Сандепу, надеясь нанести против японцев решающий удар, пока 3-я армия еще не введена в действие на севере. Наступление планировалось на военном совете русских 10 января. В это время генерал Гриппенберг, командующий 2-й Маньчжурской армией, предложил смелый план. Он хотел произвести перемещение на левом фланге японцев в направлении станции Яньтай, отрезав его от 3-й Маньчжурской армии. Генерал Куропаткин одобрил этот план, но не военную стратегию, потому что Гриппенберг просил под свое начало для этой операции семь корпусов, а Куропаткин сказал, что это сильно уменьшит его резервы и будет угрожать всей Маньчжурской группировке в целом.

Когда ему отказали, Гриппенберг внезапно стал пессимистически рассматривать шансы России на успех в любой операции и предложил начать без сражения всеобщее отступление на север, сначала к Харбину, затем к Владивостоку. Генерал Куропаткин в меньшей степени уделял внимание этому плану, чем первому.

Было заметно, а в последующие дни стало совершенно ясно, что здесь, в Верхней Маньчжурии, российским военным мешают те же интриги и бюрократические сложности, которые мешали им в Порт-Артуре и от которых страдала вся концепция Русско-японской войны.

Генерал Гриппенберг, очевидно, искал личной славы. Генерал Куропаткин был неспособен дать осмысленное направление всей кампании и потому позволял своим доверенным офицерам действовать от его имени. Одной из причин было то, что его окружали офицеры, не приглашенные по его собственному выбору, а присланные на службу по повелению Петербурга.