Читаем Русское движение за тридцать лет (1985-2015) полностью

Да, у русских националистов, на мой взгляд, с либералами может быть только принципиальная и беспощадная война. Но только не с «лево-», коих выдумала новейшая политология, а с самыми обычными, теми, что ввергли нашу страну в пучину в 1990-е годы, затем были у власти в ельцинскую эпоху, а затем оказались вытеснены Путиным из большой политики и заметно потеснены в экономике, а сегодня всеми силами противостоят спасительной девестернизации и курсу подъема и суверенизации России. Только этих либералов больше принято называть системными («сислибы», термин А. Илларионова), и они традиционно ассоциируются у нас с правым, то есть антикоммунистическим, прокапиталистическим и прозападным сектором в политике, в частности с партией Правое дело, ее лидерами и функционерами. Либералы всегда, насколько я знаю, позиционировались на правом, а не на левом фланге…

Читая Горячева, начинаешь подозревать, что у него странным образом смещены понятия, ведь он-то считает, что именно левые должны были «сформировать ударную общественно-политическую силу для реванша тех сил, которые были локализованы в начале 2000-х годов. Условно их называли “Семья”. Её мозг — Александр Стальевич Волошин, именно ему принадлежала идея и попытка её реализации по оставлению ДАМа на 2-ой срок. Это широкая внутриэлитная группа с представителями во всех сферах общественно-политической и экономической жизни страны. Объединяет их общее видение вектора развития России, на практике реализацию которого мы наблюдали в 90-е годы, а протестная волна 2011–2012 годов — это пик их активности»[166]

. Что же Горячев нашел в этих людях, которых мы отлично знаем, левого?! В Немцове, в Рыжкове, в Каспарове, в Гудкове, в Касьянове?! Что в этих демагогах если не социального, то хотя бы социалистического (не говорю о коммунистическом)? Как раз все наоборот…

К тому же, что это вообще за маразм: левые-де служат на посылках у правых… И уж совсем не вписывается в такое видение леволиберализма — Станислав Маркелов, клеймивший олигархат. Его убийство, как я теперь понимаю, есть не что иное как плод навязчивой идеи Горячева, вообразившего, что он убирает своего политического конкурента…

Убив Маркелова, БОРН с Горячевым во главе подписал себе приговор. Помимо прочего, надеяться на то, что высокопоставленные сторонники идеи «управляемого национализма» станут их покрывать, после этого уже не приходилось. Недаром, к примеру, Никита Иванов вообще «лег на дно», перестав общаться с былыми товарищами и сотрудниками. Илья Горячев вскоре и сам встревожился, да было уже поздно.

История с предпочтением адвоката Маркелова адвокату Клювганту в качестве цели террора чрезвычайно показательна. Поставив свои личные цели и интересы своей организации выше целей и интересов всего Русского движения, Горячев совершил непростительную тактическую ошибку и завел БОРН в тупик.

Но не только Горячев способствовал тупиковости ситуации. БОРН и без него был готов совершать подобные ошибки. Об этом свидетельствует совершенно аналогичная история убийства судьи Эдуарда Чувашова.

Хасис заявила:

«Осенью 2009 года Горячев заявил, что было бы неплохо убить какого-нибудь представителя судебной власти, ему было всё равно, кто именно из них будет убит. Он передал целый список судей, которые вели дела против националистов. В нем был и судья Эдуард Чувашов».

Участники БОРН обсудили предложение. Как заявили Баклагин на следствии и Тихонов в суде, в «списке Горячева» упоминались имена Петра Штундера, Владимира Усова и Натальи Олихвер. Но в выбор неожиданно вмешался Михаил Волков, которого Штундер засадил было на несусветный срок (девять лет) за т. н. «царицынский погром». Он отозвался о Штундере: «нормальный судья, судил честно, по делу» и высказался против его ликвидации. На самом-то деле некоторые обозреватели считали, что наказание могло быть менее строгим, если бы Штундер не обманул присяжных заседателей, заявив в своей напутственной речи, что к подсудимым будет применена ст. 62 УК РФ (смягчающие обстоятельства) и наказание не превысит 3/4 максимального срока. Если бы присяжные знали, что Штундер не сдержит слова, они могли бы проголосовать по-другому. Однако бывший подсудимый отказался мстить и отвел смерть от нерусского судьи. После чего возникла кандидатура русского Чувашова, который незадолго до того вынес приговор группе малолетних наци-скинхедов «Белые волки».

Итак, что же выходит: русские националисты совершали политические убийства, не обращая внимания на национальность убиваемых? Да в общем-то и на их политическое лицо, политический бэкграунд? Нонсенс какой-то… Но факт налицо, было именно так. Во всяком случае, в обоих наиболее резонансных случаях.

Инструктируя БОРН, разрабатывая «правила игры» для Русского подполья, Горячев не наложил строжайшего табу на убийство русских людей. А должен был как русский националист сделать это.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное