Русское язычество. Мифология славян

Втонув, втонув козаченько, лишь хусточка плавле,Ходить дивча по берегу, били ручки ламле.Ой, нате вам, рибалочки, та пивзолотого,Та витянить козаченька та хочь неживого.Ой, нате вам, рибалочки, меду пивбарильця,Та витянить козаченька та хоч подивиться.

Эта песня разбилась на разные варианты, смешалась с другими песнями, но, в сущности, она есть песня о Василе, превратившемся по смерти в цветок василек. В другой песне, весенней, бесспорно глубоко древней, описывается, как девица пускает на воду венок из винограда, приговаривая: «Кто этот венок поймает, тот меня возьмет». Молодец бросается ловить венок и тонет, приказывая своему коню не говорить, что он утонул, а сказать, что он женился, взял себе женище — чистое водище, собирал себе в сваты морских раков, а в свахи — щук; рыбьи языки были у него музыкою, а венчал его вместо попа желтый песок.

По саду хожу, виноград сажу,А посадивши та й поливаю,А поливаючи та й нащипаю,

А нащипавши, виночок зовью,Виночок зовью, на воду пущу.Хто винок пиймае, той мене визьме!Обизвавсь молодець на сивим кони:«Я винка пиймаю и тебе возьму!»Ступив ногою — по пояс в води,Ступив ногою — та й з головою.«Ой, бижи, коню, з сидлом до дому,Не кажи, коню, що я вбився,А кажи, коню, що я женився,А взяв жонухну чисту водухну,

Збирав я свати — из моря раки,Збирав свашечки — з моря щучечки,Мини музики — рибини язики,Мини попочок — жовтий писочок».

Есть также песня о том, как тонет чумак в синем море, мать хочет спасти его и не может.

Та не найшов счастя доли, найшов сине море,Ой, як зийшов серед моря, тай став потопати,Червоною хустиною на берег махати;Нихто того чумаченька не йде рятовати,Тильки иде рятовати ридненькая мати.

Изострила рибалочок, та й стала прохати:«Рибалочки молоди, чинить мою волю,Ой, роскиньте тонкий невид по синему морю!»Рибалочки молодии воленьку вводили,Роскинули тонкий невид — сина уловили.Тягнуть сина до бережка — вода з рота льеться,Его мати старенькая в сиру землю бьеться.

Потонуть вообще — образ всякой погибели. В этом смысле несчастие описывается иносказательно потоплением доли обыкновенно в море, и несчастная дочь просит у матери пустить ее купаться в море, нырять и искать своей доли.

Потопае моя доля у синему мори!Пусти мене, моя мати, на море купаться,Буду плавать, пуринати, доленьки шукати.

Есть образ, любимый народною поэзиею и повторяемый во многих видах: что девица утопает и приглашает отца, мать, братьев, сестер спасать ее; они не идут, а ее милый бросается к ней на помощь.

За рученьку схопив,З Дунаечку вихопив.

В числе образов, в которых является в песнях вода, довольно частый — челнок, наполненный водою; он вообще символ полноты чувств, например: «Плывет челнок, полон воды, и качается; сидит молодец близ девицы и выспрашивает ее».

Пливе човен, води повен, та й ся вихилюе;Сидить хлопець коло панни, та й ся випитуе.

Или: «Плывет челнок, полон воды, плывет и весло; зачем, душа моя, ты меня так не любишь, как я тебя?»

Пливе човен, води повен, пливе и весельце;Чом ти мене так не любишь, як я тебе, сердце.

Или: «Плывет челнок, полон воды — как бы он не перевернулся; пошел мой милый в путь — как бы он скоро не вернулся».

Пливе човен, води повен — колиб не схитнувся;Пишов милый у дорогу — колиб не вернувся!