Рыцарь пентаклей

Распахнулась дверь кабинета, и пласты табачного дыма содрогнулись. Неведомая сила беспощадно перемешивала мутные серые слои, похожие на геологические отложения, и заставляла их вылетать (а если быть точным — высыпаться) в узкое окно.

Бумаги со стола Бульдога едва не последовали вслед за ними, но детектив вовремя их придержал.

— Закройте дверь! — рявкнул он. — Сквозняк!..

Однако дверь никто не закрывал, и спустя половину минуты воздух в кабинете стал прозрачен настолько, что стали видны смуглые усатые мужчины в чалмах. Они стояли в дверях и сосредоточенно орудовали уже знакомыми Бульдогу опахалами, раскрашенными под павлиньи перья. За их спинами скалился раздражающе довольный собой Орди.

— Господин Ординари! — воскликнул Капкан, плотоядно ухмыляясь. — Я не ждал вас так скоро. Проходите! И, ради Всех Богов, дайте приказ вашим ребятам прекратить.

— О, я ненадолго, — Орди улыбался, глядя на то, как злится начальник стражи, пытающийся удержать все свои бумаги сразу.

— И ваш ответ?.. — Капкан выругался: один из листков всё-таки улетел на подоконник и завис в хрупком равновесии.

— Мне нужна встреча с ним.

— Достаточно простого «да» или «нет»… Да прекратите, наконец! — прорычал начальник, приобретая ещё более сильное сходство с бульдогом.

Орди дал знак, и опахальщики замерли.

— Пока не будет ни «да», ни «нет», — покачал головой Орди. — У меня есть вопросы. И важная информация. Передайте ему, что я буду в полночь на том же месте.

— То есть вот так просто, да? — усмехнулся Капкан. — Щёлкнуть пальцами — и правитель города прибежит? Это так не работает, Ординари.

— Дайте мне хотя бы попробовать, — жизнерадостная улыбка молодого человека пускала солнечных зайчиков.

— Нет, — нахмурился детектив, усаживаясь обратно в кресло. — Не дам. Уговор был, что я передам только ваш ответ, не более.

— Так передавайте! Ну, либо оставьте его в неведении насчёт того, что мне стало известно нечто важное. Уверен, вам за это ничего не будет.

Капкан лишь заскрипел зубами.

— Ладно, Ординари, тьма с вами, — сказал он, собирая бумаги в стопку. — Уговорили.

* * *

Спустя несколько часов юноша, совравший королю, что поехал на переговоры с Капканом, сидел в карете, смотрел на проплывавшие мимо огни ночного Брунегена, слушал мерный цокот копыт и думал.

Он не имел чёткого плана: вся эта ситуация изначально была одной большой импровизацией. Молодой человек давно уяснил на собственном опыте, что хаотичные, но решительные действия, совершаемые с уверенностью и серьёзным лицом, это единственный разумный способ урегулировать ситуацию, в которой совершенно ничего непонятно. Оппоненты от таких странных и нелогичных вещей быстро впадают в панику, поскольку им начинает казаться, будто они не знают чего-то, что знает их враг.

А паникующий человек очень легко совершает глупости.

Сейчас Орди планировал воспользоваться заминкой и как следует поразмыслить над тем, что, собственно, он делает. Цель изначально была проста: собрать как можно больше информации о Вильфранде и понять, стоит ли с ним сотрудничать, но после разговора с Вандой всё стало куда интереснее. Соперничество малого круга с Регентом, интриги, просьба убрать правителя города… Всё это попахивало полноценным бунтом. И в нём стоило принять участие, чтобы откусить свой кусок. Вопрос лишь в том, какую сторону поддержать и поддерживать ли вообще, ведь тот, кто влезает в драку последним, обычно сохраняет достаточно сил для того, чтобы обшарить карманы тех, кто остался лежать на земле.

«Стоит ли рассказать Вильфранду то, что я знаю?» — спросил Орди сам себя и ответил утвердительно. Во-первых, пока что Ванде ничего не грозит. Вряд ли Регент воскликнет: «Не может быть, какое вероломство!»

Он не смог бы продержаться пять сотен лет, не имея отличной сети осведомителей, следовательно, Вильфранду всё уже давным-давно известно. Если бы он действительно хотел убить Ванду, то уже убил бы. И если старуха ещё дышит, получается, на то есть очень веские причины. Например, что она и тот самый «малый круг» неизвестного совета играют в интригах Регента какую-то важную роль. «Баланс, — подумал Орди. — Всё дело в балансе». Они собой что-то или кого-то уравновешивают. Таким образом, можно рассказать всё, что угодно, — это ни на что не повлияет, кроме отношения Вильфранда к Орди. Раскрытие информации будет сигналом, что молодой выскочка уже в определённой степени лоялен и готов идти навстречу, а значит, его можно использовать.

Карета остановилась возле салона.

Тот же фонарь, та же темнота вокруг, тот же туман, только дверь новая, приятно пахнущая свежими опилками и лаком. И одинокая карета Вильфранда, выглядящая на пустынной ночной улице странно, чужеродно и зловеще.

Орди вылез и зашагал по брусчатке, громко стуча каблуками по камням. Эхо вязло в тумане и почти не откликалось, а деревянные статуи, окружавшие экипаж, глядели по сторонам подгнившими глазами, словно высматривая возможную опасность.

В нос шибанул знакомый запах: тухлятина, которую маскировали формалином и духами.

— Добрый вечер, — поздоровался Ординари.