12 января до войск было доведено обращение Военного совета и политуправления фронта. На митингах, где оно зачитывалось, воины заявляли о своей решимости разгромить врага, с еще большей теплотой выражали свои думы, свои заботы о Родине, находившейся на пороге победы над заклятым врагом. О высоком наступательном порыве свидетельствовал и массовый прилив заявлений воинов о вступлении в ряды Коммунистической партии. Начальники политорганов сообщали; только за 12 и 13 января заявили о своем желании идти в наступление коммунистами в 358-й дивизии — 109, в 124-й дивизии — 204 человека.
Все, казалось, предвещало войскам армии успех. Но на боевые действия оказывают влияние одновременно многие факторы, и нередко ход и результаты этих действий проявляются не совсем так, как они предусматриваются в планах.
Наступление началось
В 9 часов утра 13 января 1945 года мощным ударом артиллерии началось наступление войск 3-го Белорусского фронта. В условленное время стрелковые и танковые соединения двинулись в атаку и захватили первые вражеские траншеи. В течение дня они овладели первой позицией, но, встретив упорное сопротивление, не смогли прорвать тактическую зону обороны противника и развить прорыв в глубину. Завязались ожесточенные бои, что внесло существенные коррективы в планы операции не только в полосе 39-й армии, но и всего фронта.
Неудачное начало Восточно-Прусской операции в полосе нашего фронта в некоторых публикациях объяснялось по-разному. Мне, как участнику событий, не все суждения по этому вопросу кажутся убедительными, в связи с чем хочу напомнить некоторые конкретные факты, относящиеся к действиям 39-й армии, усиленной к этому времени 94-м стрелковым корпусом.
Мы с генералом Людниковым утром 13 января заранее прибыли на НП армии. Из докладов командиров следовало, что войска готовы к наступлению. Артиллерийская подготовка началась по плану. Температура воздуха была подходящей — около 8 градусов мороза, снег прекратился. Однако серьезное беспокойство вызывало то, что из-за надвигавшегося плотной стеной со стороны моря тумана видимость снизилась до 50–60 метров, что исключало применение авиации и ведение прицельного артиллерийского огня. Людников доложил об этом обстоятельстве, затруднявшем взламывание обороны противника, командующему фронтом. Генерал Черняховский тоже был этим обеспокоен, но свое решение подтвердил: наступать! Да и сделать что-либо другое было уже невозможно.
После переноса артиллерийского огня наши части сравнительно быстро ворвались в первую траншею, а затем, преодолев упорное сопротивление противника, в острых схватках, доходивших до рукопашного боя, целиком овладели его первой позицией.
Ожесточенные бои разгорелись на всем участке прорыва, но особенно на стыке 5-го гвардейского и 94-го стрелкового корпусов, в полосах 19-й гвардейской и 124-й дивизий. Прорвав передний край, подразделения 781-го и 406-го стрелковых полков 124-й дивизии ворвались в крупный узел сопротивления гитлеровцев — город Пилькаллен, овладели его центром, вокзалом, кирпичным заводом.
Высокое искусство боя показали воины 3-го батальона 781-го полка. Захватывая дом за домом, улицу за улицей, они уничтожали мелкие вражеские подразделения, засевшие в подвалах домов. В течение двух часов наши бойцы израсходовали все свои гранаты, офицерам пришлось на ходу показывать бойцам, как пользоваться трофейными гранатами, в изобилии встречавшимися на улицах. Батальон успешно продолжал уличный бой.
2-й батальон 54-го гвардейского полка 19-й гвардейской дивизии к 12.00 овладел пригородом Пилькаллена — Ней-Крефельдом и до конца дня отразил здесь три яростные контратаки; у командира полка не было возможности оказать помощь батальону, и гвардейцы оставили часть этого населенного пункта.
Во второй половине дня все соединения армии отражали многочисленные контратаки противника и дальнейшего продвижения не имели.
Ночью противник подтянул свои резервы в район Пилькаллена, где у нас наметился успех, и утром 14 января, упредив наши войска, нанес удар двумя полками, усиленными танками, в стык 19-й гвардейской и 124-й дивизий, потеснив их части на 200 метров. Однако, понеся большие потери в живой силе и танках, гитлеровцы выдохлись. Их контратаки были массированными, но недостаточно организованными. Это объяснялось тем, что среди немецко-фашистских солдат, судя по составу взятых в плен, оказалось много стариков и безусых юнцов — фольксштурмовцев. Они упорно сопротивлялись в траншеях, но не умели действовать в контратаках. Тем не менее гитлеровцам, не считавшимся с потерями, удалось затормозить наше продвижение.