С ней будут проблемы!

Простой, почти невинно-детский поцелуй. Мягкие губы, не стремящие утвердить свою власть, а податливо приоткрывающиеся под моим натиском. Опалившее кожу теплое дыхание. Темный, горящий взгляд полный завораживающих звезд. И дыхание сперло. Перехватило. Огонь мурашек охватил все тело, а ноги, предательские ноги, подкосились.

Сколько себя помню, я всегда нуждалась в прикосновениях. Первые годы жизни эту потребность с лихвой удовлетворял отец — щекотал меня, целовал, тискал и зажимал в крепких объятиях, и постоянно гладил по голове, руке, детскому плечику, словно знал, что его дочь все воспринимает тактильно и без этих прикосновений просто не сможет.

А вот после его смерти удовлетворить мою жажду прикосновений было некому. И я сама искала способы: льнула к равнодушной матери, ластилась к очередной нанятой няне, нарывалась на скандал с недобабушкой. И если в начальной школе можно было спокойно обнять друга, то позже на это смотрели криво. Да и мне самой становилось неловко. И я притихла. Держала эту потребность в прикосновениях под контролем. И когда в моей жизни появился Сергей, я решила, что все мои мытарства закончились и вот он тот, к кому я смогу прильнуть телом и получить так необходимое мне тепло. Не сложилось. Зато я открыла, что секс удовлетворяет эту потребность лучше. Запихивает ее глубоко и надолго.

И вот сейчас я будто добралась до целительного источника. Как путник, в пустыне привыкший обходится минимумом воды, вдруг увидела оазис и осознала, что не могу уйти. Пока не напьюсь, не выпью полностью. Пока мое обезвоженное тело не нальется живительной влагой.

Полностью отдалась поцелую. Жадно пила губы, выпрашивая еще, льнула к жаркому телу, моля незнакомца о ласке.

«Эл-Дина…», — подсказывала память. И тут же делилась со мной информацией о том, что рода Эл в мире нет, а эту приставку получает ребенок непризнанный отцом. Да, в этом мире все не так и первый слог означает фамилию, имя рода, а три буквы за ним личное имя. И значит, мои дети будут называться на это самое Эл: Эл-Дар, Эл-Лир, Эл-Тон.… И еще десяток имен в голове вспыхнули подобно вспышке.

А я не могла понять, почему мои мысли снова свернули не туда. К детям. К теме, которую я предпочитала избегать. Я никогда не хотела детей. Боялась, что буду такой же равнодушной матерью, как и моя. А тут. Уже который раз думаю о них, вижу их будто наяву. Маленьких, розовощеких. Снова пресловутые часики?

Отбросив всякое стеснение, впилась в губы, втискивая свой язык в жадную глубину мужского рта. Провела кончиком по небу, вычерчивая узор своей страсти. Забывая о том, что целоваться я не люблю. Никогда не понимала, что люди находят в этих самых поцелуях. Мокрых и иногда противных.

Этот же поцелуй был притягательным, сладким и горьким одновременно. Горчило уязвленное самолюбие, и где-то внутри вновь плакала девочка, верящая и ждущая любовь, надеявшаяся на что-то, чего никогда не случится, с бесконечным терпением ждущая своего принца. Хмыкнула своим мыслям, чувствуя, как сердце усиленно бьётся в ожидании минуточки любви, сметается ощущением недолгого счастья.

Тепло улыбнувшись, медленно отстранилась. Беря паузу, давая себе минуточку подумать. Пусть я и не считала секс чем-то особенным, но романтичные мечты о любви и принадлежности одному единственному еще жили где-то на задворках сознания, погребённые под горечью первого разочаровывающего опыта.

Незаметно, я разглядывала мужчину из полуопущенных ресниц. Он был красив, как бог, если боги сходят с небес. Мускулистое, гибкое тело танцора, грация затаившегося дикого хищника, приготовившегося к броску, правильные черты лица сказочного принца. Рельефные руки, налитые силой, пропорциональный треугольник широкой груди, уходящий темной дорожкой волос в районе пупка. Ниже смотреть я все ещё опасалась. Боясь разочарования или же того что сорвусь и наброшусь как изголодавшийся хищник на вожделенную добычу — не знаю. Лишь вновь отвела глаза, понимая, что дошла до той степени опьянения, когда на волю вырываются инстинкты и эмоции, а голос разума нервно курит в сторонке.

Приглушённый стон, происхождение которого мне разобрать не удалось, четко сформулировать посыл господствующего сейчас подсознания — этот мужчина мой. Мой, без всяких условностей. Это не минное поле моей только зарождающейся гипнотической влюбленности в Ша-Кира, полной страхов и сомнений. Не холодный расчет человека, привыкшего решать все свои проблемы. Не безумное желание сорвавшей стоп-кран женщины. Хотя я чётко осознавала, что в данный момент я — не я. Тормоза спущены. Что-то темное и глубинное вылезло наружу. Я не могу себя контролировать и доверять себе, но безумно хочу этого мужчину, безоговорочно доверяю ему. И точно знаю, что второго шанса у нас не будет.

Это знание выбивает ритм произведения неизвестного автора: «Еще по-всякому случается, друг друга ищут, ищут люди, а в жизни раз лишь повстречаются, и большего у них не будет». Пульсирует дикой тревогой внутри, будоража кровь, рождая желания, которому я не собираюсь сопротивляться.