С палаткой по Африке

— Обманщик! — загремело мне навстречу, когда я явился на вечерний «водопой». — Сто слонов! Да как вы могли утверждать что-либо подобное! Капитан У., приехавший из Капа и знающий Дар-эс-Салам, как свои пять пальцев, уверяет, что у вас было самое большее двадцать попаданий. Это в лучшем случае. Что вы на это скажете?

А что можно было сказать? Клубная болтовня, и ничего больше.

Все жившие в Монровии европейцы отговаривали меня от экспедиции в девственный лес. Особо убедительным доводом, по их мнению, служила история одного австрийца. Несколько месяцев назад он проник в глубь страны и якобы вернулся на побережье в чем мать родила, избитый до полусмерти. Я его не видел. А историями такого рода особенно любили развлекаться купцы, никогда не выезжавшие за пределы прибрежных городов. Я же умел ладить с африканцами.

Куда большего внимания заслуживали рассказы европейских старожилов о коварстве девственных лесов Либерии, особенно в дождливый сезон, который уже наступил. Но и эти указания у меня в одно ухо вошли, а в другое вышли. Я полагал, что «знаю» Африку.

Я действительно чувствовал себя как дома в вольных степях и редких лесах Южной Африки и в девственных зарослях у берегов Конго и Замбези. Мне были известны трудности жизни в местах, где непроницаемая завеса из листьев скрывает от человека дневное и ночное светила. В отличие от обитателей степи житель девственного леса сдержан, серьезен, угрюм. Он полон тайн, верит в демонов и «сверхъестественные» мистические силы, о которых ничего не ведает его собрат в степи и в саванне. Да и на европейского охотника действует своеобразие среды.

Ему вдруг кажется, что он заметил блеск слоновой кости, но действительно ли это бивни слона? Там, сбоку, колышутся кроны деревьев; можно подумать, что движение это вызвано пасущимися слонами. Слышится какой-то звук: не напоминает ли он урчанье в желудках слонов, не раз слышанное в лесах Восточной Африки?

Никогда мне не приходилось столько страдать от этого чуждого мне мира, как во время первой экспедиции в девственные леса Западной Африки.

Завеса из листьев там совершенно непроницаема. Не раз я убеждался в том, что всего в нескольких шагах от меня сквозь хаос сучьев, листьев и лиан незаметно проходили слоны.

Когда же на эту лиственную стену семь месяцев подряд круглые сутки льет дождь, даже «старейший» африканец приходит в такое настроение, какое врач по нервным болезням назвал бы хронической депрессией. Все становится безразличным, и только где-то внутри таится мечта о том, чтобы обсушиться.

Однажды ночью я проснулся. Очевидно, произошло нечто необычное — человек, привыкший к дебрям, ощущает это безошибочно. Я вслушался в темноту… Ничего, ни звука.

Ни звука? В том-то и дело. Дождь прекратился. Меня разбудила тишина.

* * *

Отыскать зверя, который, по мнению ученых, уже не существовал, оказалось не так-то просто. Кто целые годы жил в палатках с африканцами и сиживал у их костров, знает, насколько богата фантазия коренных жителей. И тем не менее в их словах содержится зернышко истины. Отнюдь не рекомендуется, вступая в беседу с африканцами, сразу же затрагивать важный для тебя предмет, зато необходимо внимательно прислушиваться как раз к таким рассказам, которые, на первый взгляд, являются вымышленными. Я расспрашивал об обезьянах и антилопах, птицах и жуках. Наконец речь заходила о крупных зверях девственного леса.

Я ждал.

И вот однажды мои спутники заговорили о таинственном мве-мве[35], ради которого я предпринял столь трудное путешествие. Я сделал вид, будто не проявляю большого интереса к этой теме. В дальнейшем, когда я находился в глубине страны, я слышал о карликовом бегемоте и от некоторых вождей.

Африканцы рассказывали и о других неизвестных науке зверях, и я уверен, что они существуют не только в мире басен.

Чаще всего в этих беседах упоминался «толстокожий». Я думал, что это гигантский африканский бородавочник, не раз вводивший в заблуждение исследователей. Так, в 1904 году был «открыт» Hylochoerus meinertzhageni, описание которого наряду с африканским бородавочником и кистеухой свиньей еще в 1688 году дал голландец Даппер. Пай Смит сообщал, что это очень редкое животное встречается в Либерии. Вот я и решил сначала, что речь шла о гигантском африканском бородавочнике, но подробные сведения, полученные от местных жителей, заставили меня отказаться от этой мысли.

Я пришел к выводу, что в горных районах, в частности в верхнем течении реки Кавалла, обитает карликовый носорог. Правда, до сих пор его не удалось обнаружить. Значит ли это, что такого животного вообще нет в природе?