Сад чёрной розы

— А если он теперь вообще не вернётся? — от этой мысли стало не по себе.

— Было бы замечательно!

— Бабушка, он нам помогает.

— Не помогает, а расхлёбывает кашу, которую сам же заварил! — ворчливо уточнила родственница и настойчиво повторила: — Иди, оденься и возвращайся завтракать.

Войнич пришёл, когда я уже начала сомневаться, что он вообще появится (неизвестно ведь, что бабушка вчера наговорила, а он парень вспыльчивый, склонный принимать опрометчивые решения). Увидев в проёме двери знакомую высокую фигуру, я облегчённо выдохнула, а Василиса Аркадьевна, напротив, нахмурилась и проворчала, впуская гостя:

— Всё-таки пришёл, а я-то надеялась, что больше тебя здесь не увижу!

— Добрый день, Василиса Аркадьевна. Извините, что не оправдал ваши надежды, придётся вам ещё немного меня потерпеть, — с достоинством сообщил Алан, умудряясь улыбаться вполне естественно.

— На каком основании? — недружелюбно уточнила бабушка.

— Мы все заинтересованы в плодотворном расследовании. Предлагаю вместе обобщить уже собранную информацию. Вы могли бы пролить свет на некоторые события прошлого.

— Проходи, — она неохотно отошла в сторону, освобождая проход, замкнула за ним дверь и скрылась в гостиной, пригласив нас следовать за ней.

— Думала, ты уже не придёшь, — сообщила я шёпотом.

— Тоже надеялась? — настороженно уточнил Алан, внимательно меня разглядывая.

От этого взгляда щекам снова стало горячо, но хитрить и лукавить не хотелось.

— Нет, боялась.

Он подошёл ближе и тоже, понизив голос до шёпота, с укором произнёс:

— Злата, по-твоему, я из тех, кто бросает слова на ветер? Это не так. Запомни, я никогда не оставлю в беде человека, которому обещал помощь, особенно, если этот человек мне не безразличен.

— Но бабушка…

— Даже если она спустит меня с лестницы! Даже если ты сама выставишь за дверь и попросишь никогда больше не появляться, я никуда не уйду, пока не удостоверюсь, что с тобой всё в порядке.

Он не играл словами, не пытался произвести впечатление и не флиртовал, просто в очередной раз констатировал факт, и от этого на душе стало чуть теплее и светлее. А смущения я больше не боялась, осознав, что чувствовать себя живой не так уж плохо.

— Эй, вы чего там шепчетесь? Ну-ка быстро заходите, заговорщики! — выглянув в коридор, недовольно скомандовала бабушка.

Мы переглянулись и повиновались.

— Чувствую себя нашкодившим двоечником, которого вызвали к директору, — шепнул напоследок Алан, пропуская меня вперёд.

— Я всё слышала, двоечник! — немедленно отозвалась Василиса Аркадьевна. — И часто тебя к директору вызывали?

— Часто, — честно признался парень, — только не меня, а родителей.

Я даже догадывалась в связи с чем. Наверное, спортсмен и в детстве любил кулаками махать.

Мы с ним разместились на противоположных концах дивана, бабушка села в кресло напротив и с видом приступившего к допросу следователя произнесла:

— Вот с твоих родителей и начнём.

— Опять?! — в голосе Алана прозвучало отчаяние. — Я же вам вчера всё рассказал и про себя, и про маму!

— У тебя есть ещё отец и другие родственники! Где гарантия, что они не имеют отношения к тому, что сейчас происходит?

Уловив исходящие от Войнича волны зарождающегося возмущения, я поспешила вмешаться:

— Я ведь рассказывала вчера, что проверяла Нику — сестру Алана. Так что гарантия есть.

— А отец?

— А отцу глубоко плевать на всё, что не касается его бизнеса! — сухо процедил Войнич, с трудом сдерживая более негативные эмоции. — Я уже говорил — у него другая семья, есть сын. Да, он содержал нас с сестрой, пока в этом была необходимость, но что касается мамы, отец вряд ли помнит, как она умерла и уж точно из-за этого не страдает. Он даже на её похоронах не присутствовал, потому что на это время была назначена деловая встреча!

Возмущение спортсмена сменилось горечью, а мне вдруг очень захотелось взять его за руку, чтобы забрать хотя бы часть негативных ощущений, успокоить.

— Бабуль, в этом, правда, нет смысла — Игрок пытался подставить и самого Алана. Зачем это делать кому-то из его семьи? Постарайся лучше вспомнить женщин, погибших в нашем городе и их семьи. Ты знала кого-нибудь из них лично?

Бабушка задумалась.

— Ковалёвы жили через шесть домов от нас, ты тоже должна их помнить. Алёна развелась с мужем и жила с сыном-подростком у родителей, работала в школе библиотекарем. Их я всех хорошо знала. Значит, Света сейчас в Москве?

— Да, мы её проверили. Она даже не вспоминает о трагической смерти старшей сестры.

— Правильно делает, нечего цепляться за прошлое! — проворчала бабушка, выразительно посмотрев на Войнича.

Тот опустил глаза и углубился в созерцание узоров на моём паласе.

— Интересно, а сын этой Алёны сейчас где? — заинтересовалась я.

— Там же — на малой родине, — проинформировал Войнич, по-прежнему не отрывая взгляд от пола. — Эд проверил всех родственников жертв по списку. Многие, конечно, разъехались. Он остался.

— Разумеется, куда уедет инвалид детства с ДЦП?! Тут и проверять нечего было! — съязвила бабушка. Напряжённость между ней и Войничем не ослабевала. Я поспешила вернуть беседу в нужное русло:

— А ещё кого помнишь?