Сад (переработанное)

…Пять лет назад, возвращаясь в Гляден, Чесноков надеялся поселиться в отцовском доме. Нарядные резные наличники. Зеленая крыша. Парадное крыльцо. Тесовые ворота. В палисаднике сирень… Кто живет там после смерти родителей? Председатель сельсовета, надо полагать, догадается предложить: «Занимайте по наследству…» Но на усадьбе рос высокий и лопушистый дурман. Оказалось, что дом, по настоянию Дорогина, перевезен в колхозный сад, где профессор Петренко читал лекции на первых курсах садоводов. Теперь там разместилась бригада: в одной комнате стоят топчаны, в другой — учетчица пишет трудодни, в третьей — столовая, в четвертой после дождя бабы сушат шали да чешут языки… А ему, Чеснокову, дали одну комнатку. Расщедрились!.. Но приходится мириться с теснотой и даже улыбаться: доволен!..

Кружок ему совсем не по душе. Дочке Дорогина тяжело учиться заочно в сельхозинституте, вот и придумала для себя постоянную консультацию, подговорила подружек… Вчера она заходила к нему. Могла бы сама попросить вежливо. Так нет, обратилась за поддержкой к секретарю парторганизации. Попробуй-ка теперь отказаться— не оберешься упреков: «Агроном не желает помочь молодежи! Антиобщественник! Консерватор!..» Всего наговорят. Батюшку припомнят. И, конечно, статью Петренко, который выступил в защиту Дорогина от его, Чеснокова, якобы несправедливых нападок…

Устало поглаживая узкий морщинистый лоб, Чесноков промолвил:

— Времени у меня мало. Минуты на счету…

— Вечерок не поиграете в карты — беды не будет, — холодно улыбнулся Огнев. — Наоборот — деньги останутся при себе!

Чесноков нахохлился. Откуда пронюхал партийный секретарь о картах? Даже о проигрыше знает!.. Ничего не поделаешь, приходится соглашаться.

— Только бы… не по субботам.

— Есть пожелание — по пятницам.

Дернула их нелегкая выбрать день, в который он обычно готовится к очередной поездке в город или к приему гостей.

— Видите ли, по пятницам…

— В таком случае передвинем на четверг.

— Ладно, буду как-нибудь за счет сна выкраивать часы…

Накануне первого занятия Вера зашла к Чеснокову и спросила план на всю зиму. Агроном пожал плечами:

— Зачем разводить писанину?

— Хотелось, чтобы комсомольцы тоже готовились, читали…

— Ваше дело — слушать.

Стоя у стола, Вера спросила, когда он прочтет, лекцию о конопле.

«Вот и призналась! — отметил Чесноков, собирая морщинки на лбу. — Для себя старается, для своей славы».

Ему, зерновику, не хотелось думать о технических культурах, и он сказал, что о конопле поговорит в апреле. Про себя решил: к тому времени кружок, конечно, распадется. А назойливая звеньевая пусть сеет коноплю, как знает.

Чесноков поднялся со стула. Он считал разговор закопченным. Но Вера не уходила. Она задумчиво чертила ногтем указательного пальца по дощатому столу. Что ей делать? Повернуться и, не скрывая недовольства, уйти домой, ждать апреля, когда агроном соизволит прочесть лекцию о конопле, или сейчас рассказать о своем смелом замысле, спросить совета? Вчера отец подбодрил: «Действуй! Ставь опыты». Но ведь он никогда не сеял конопли. А агроном подскажет такое, что самой не приходило в голову, предостережет от ошибки. Ведь для него опытные делянки — главное в жизни. Он может сразу заметить: «Э-э, тут неправильно», и посоветовать: «Начинай вот так…» А если отрежет: «Ничего у вас не выйдет»? Бросить?.. Нет, тогда она в сельхозинституте поговорит с профессором или напишет в филиал Академии наук. А может, никому не напишет, будет делать по-отцовски — молча, упрямо, настойчиво, чтобы потом объявить: «А вот вышло!»

Чесноков решил поторопить ее:

Что еще есть ко мне?

Покинув голову и глядя ему в глаза, Вера заговорила быстро-быстро. Она говорила о выносливости и скороспелости конопли, о сроках посева и уборки, а под конец выпалила, что собирается попробовать вырастить два урожая в год. Облегченно опустившись на стул, добавила тихо:

— Вот что я задумала…

Чесноков потряс головой, словно ему, как бывает после купанья, налилась в уши вода. Упершись кулаками в стол, он смотрел на нее сверху вниз и оттого походил на вопросительный знак.

— Здесь, в Сибири, два урожая?!

— Здесь, у нас. Два урожая!

Агроном выпрямился, раскинул руки, как бы собираясь воскликнуть с издевкой: «Посмотрите, что творится!», но вдруг уронил их на стол и, не скрывая ухмылки, спросил:

— Это вы сами придумали или… или родной батюшка надоумил?

— При чем тут отец?.. Я не маленькая.

— А при том, что некоторым людям закон… — Чесноков замялся, удерживая себя от резких выражений, — закон природы нипочем… Надо понимать: конопля не редиска!

— Ну и что же?

— А то, девушка, что я не знаю никакой другой культуры, которая в местных метеорологических и климатических условиях была бы способна давать по два урожая. Для меня это звучит как парадокс!

— А я хочу попробовать…