Сад заблудившихся детей

Изабелла Ричардовна посмотрела на нее так, будто она сказала невероятную глупость.

– Огненные муравьи, – наконец произнесла она, – не поддаются дрессировке. Они – самые опасные на земле. А эти – самые опасные из огненных. Они уничтожают все вокруг и ни с кем не дружат. Они сами по себе. Но не как кошки, которые держатся поодиночке. Муравьи держатся своего коллектива, своей огромной семьи. Все, кто не в ней, тот враг.

– Они называются огненными из-за красного цвета?

– Из-за своих укусов, из-за яда, который выжигает все живое.

– Аквариум не разобьется? – Вера, подобрав с пола кроссовки, отступила от стола.

– Это не аквариум, дурочка, это формикарий, в нем находится муравьиная ферма. Он сделан по заказу. Видишь, какой большой? Удобный. И крепкий. Я даже не знаю, сколько в нем живет особей. То есть муравьев. Особь – это кто-то отдельный. Человек, тигр, муравей… Ну и так далее, – Изабелла Ричардовна объясняла обстоятельно, как учительница.

– А он может разбиться? – спросила Вера.

– Хочешь знать, могут ли муравьи сбежать из формикария? Могут. Если ферма окажется открытой. Если им нечего будет есть. И разбиться может. Поэтому нечего соваться в мой кабинет без спроса! – У ведьмы покраснели не только щеки, но и лоб.

– Но зачем вам муравьи? – поспешно спросила Вера, заметив, что вопросы делают хозяйку кабинета добрее.

– У них очень редкий и действенный яд, в нем содержится соленопсин, цинк, ферменты, полипептиды и… и многое другое, это тебе ни к чему, – ответила Изабелла Ричардовна, резко успокоившись. – Я обожаю муравьев, – улыбнулась она. – Они трудолюбивы и справедливы. Если их товарищ ранен, муравьи приносят ему еду, выхаживают его. А лентяев убивают. Легко! Если муравей несколько дней ничего не принес в семью, он подлежит уничтожению!

– Ужас какой! – не удержалась Вера. – Убивать своих товарищей? Можно сказать родных.

– Да, в муравьином обществе больше справедливости, чем у людей. Люди ленивы и завистливы. Девиз муравьев: не бездельничай и будешь жить! Вот так! – Ведьма помолчала. – Иди обедать, кухня на первом этаже. Потом ты свободна. Иди в свой дом. Или погуляй по саду.

– В коридоре перегорела лампочка, – вспомнила Вера. – Там ничего не видно.

Изабелла Ричардовна выдвинула ящик письменного стола и, достав большой синий фонарь с ручкой, протянула его девочке.

– Бери, с ним не заблудишься. Он тебе пригодится в доме, в саду, в лесу.

– Спасибо! – поблагодарила Вера.

Она шла, освещая путь фонарем, и думала, что ведьма совсем не злая. Да и не ведьма она вовсе. Ну, если чуть-чуть.

Глава 16

Обед в столовой

Вера спускалась по лестнице, освещая крутые ступеньки покачивающимся в руке фонарем. Несколько раз она вздрагивала от доносящихся неведомо откуда шорохов, и тогда свет метался по стенам, которые от летающих теней выглядели еще более неровными и зловещими. Коридор нижнего этажа оказался ненамного светлее: его освещали две запыленные лампочки без плафонов. В сумраке выделялись светлыми прямоугольниками пять дверей.

По стуку посуды и вкусным запахам Вера сразу нашла столовую, которую скорее можно было назвать кухней. У боковой стены, рядом с электрической плитой, стояла старая кирпичная печь, побеленная известкой. Такую печку Вера видела у бабушки Саши Ивашовой в саду. Вдоль стены с окнами выстроились в длинный ряд шкафчики с полочками и цветастыми занавесками вместо дверец.

Между двумя окошками стоял высокий холодильник. Одно окно закрывали жалюзи, на подоконнике второго, распахнутого настежь, грелась на солнышке белая с рыжими пятнами кошка. Она уткнула мордочку в вытянутые лапы, что не мешало ей приоткрывать щурящиеся глаза и посматривать на женщину в простом халате, которая возилась у плиты. На голове у женщины белел платок.

В столовой было прохладно и, несмотря на открытое окно, сумрачно. Женщина мягко позвала: «Кис-кис» – и бросила кошке какой-то кусочек. Та, тут же спрыгнув с подоконника, словно только этого и ждала, мигом проглотила угощение и принялась тереться о скрытые халатом ноги.

У Веры отлегло от сердца: хоть эта кошка живая, а не призрачная, как кот Федор! У девочки поднялось настроение и проснулся аппетит. Она внимательно посмотрела на стоящие ближе к выходу столы. Их было два. На круглом, накрытом клеенчатой скатертью, стояла большая тарелка с борщом и маленькая – с жареной картошкой, котлетой и сосиской в тесте. На белой салфетке лежал нарезанный хлеб, рядом – большая и маленькая ложки, вилка и нож.

В широкой стеклянной кружке плавали кусочки желтых фруктов.

«Ананасы! – вспомнила об обещанной „премии“ Вера. – Значит, это приготовлено для меня».

То, что второй стол – длинный прямоугольный – был пуст, подтверждало ее вывод.

На всякий случай Вера хотела спросить женщину в халате, можно ли сесть за стол, но та даже не взглянула на девочку, продолжая стоять к ней спиной. А со спиной трудно было заговорить.