Сад заблудившихся детей

По обе стороны аллеи росли густые колючие кусты. По шипам и полосатым ягодам Вера сразу определила, что это крыжовник. За кустами она заметила раскинувшие ветви яблони и груши, которые тоже были обычными для их краев. Среди привычной зелени не затесалась ни одна пальма. Неужели Изабелла Ричардовна пошутила, рассказывая об ананасах и кокосах?

Пройдя метров сто – благодаря занятиям спортом Вера отлично знала, что такое стометровка, – она резко остановилась. На камешке в траве грелась змея, холодные блестящие глаза смотрели прямо на девочку. Значит, когда Вера зашла в сад, она встретила змею: это ее шкурка блеснула, а след колыхнул траву!

Вера вспомнила слова Вити, у которого дома жил уж – змейка маленькая и безобидная. Куличкин очень интересовался змеями и прочитал о них серьезную книжку. Он рассказывал, что со змеями нужно вести себя осторожно и спокойно. Если ты увидел, к примеру, гадюку, замри и дай ей уползти. Если у змеи угрожающая поза, лучше медленно отступить назад. Вера это запомнила, только как понять, угрожающая поза или нет? В любом случае надежнее отступить – хуже не будет. Стараясь не сорваться и не побежать, Вера стала пятиться, не выпуская из вида змею и постепенно ускоряя шаг. Потом ей стало страшно налететь на что-нибудь спиной, поэтому она резко остановилась и развернулась. Сердце екнуло. Она стояла перед тем самым странным домом, из подвала которого недавно убежала.

И тут пришла мысль, что это не она, Вера, уменьшилась, ведь деревья и кусты не стали по сравнению с ней больше. Это дом каким-то образом вырос.

Наверху скрипнуло, и тут же к ногам Веры что-то упало. Она подскочила от неожиданности. Это «что-то» было белым и мохнатым. Вера наклонилась и подняла упавший пушистый предмет, но, вскрикнув, разжала пальцы. У ног лежал игрушечный заяц без уха с испачканной грязью мордочкой. Под глазами у зайца виднелись потеки, оставленные мутной водой.

Вера оторвала взгляд от испорченной игрушки и перевела на желтую подвальную дверь, которая казалась свежеокрашенной. Значит, здесь бывают нормальные живые люди, а не только подросток, похожий на вылезшего из могилы зомби.

Вера продолжила разглядывать дом: два этажа, косая крыша, у которой словно неровно срезали верхушку. Он по-прежнему казался каким-то на удивление неправильным, даром что стал большим. Разного размера и разных цветов окна в кривых рамах напоминали детский рисунок. Именно ребенок, в отличие от скучных взрослых, мог нарисовать рядом с синим окном красное, а с красным – лиловое. И беспорядочно рассыпать на рисунке среди больших окошек маленькие. Большинство оконных рам покрывала облупившаяся и местами потускневшая краска. В целом здание напоминало большой сарай, но все же было красивым, каким бывает чуть смазанное живописное полотно или потекшая акварель. Вера видела такие картины дома у Саши Ивашовой.

Взгляд остановился на желтой раме, такой же свеженькой, как подвальная дверь. Непонятно было, на каком этаже находится желтое окно: не то высоко на первом, не то низко на втором. Казалось, будто оно повисло между этажами. Одна оконная створка открылась и покачивалась, поскрипывая. Вера догадалась, что именно отсюда свалилась страшная игрушка. За другой створкой виднелось чье-то бледное лицо и голова, похожая на медвежью.

С замирающим сердцем Вера всмотрелась и поняла, что в окне стоят плюшевый медведь и старая кукла. Девочке стало неуютно, даже как-то холодно: у куклы один глаз был белый, больной, а второй – черный, открытый, рот искривлен, взлохмаченные волосы стояли дыбом, руки подняты вверх. У медведя голова покачивалась на голой длинной пружине, одно ухо отсутствовало. Правый медвежий глаз спрятался за красным крестом.

Вера, не отрывая взгляда от жуткого окна, опустилась на песчаную дорожку. Ноги словно стали резиновыми, казалось, она больше не сможет на них встать. Откуда-то послышалось шипение и щелканье. Эти звуки, подумалось Вере, наверняка издает какое-то неизвестное чудовище или смертельно ядовитая змея. Девочка закрутила головой, не зная, где лучше спрятаться от новой опасности.

– Приветик! – услышала она приглушенный возглас и только тогда увидела в большом боковом окне белый силуэт: тонкая человеческая фигурка стояла там в полный рост и размахивала руками.

От оконного проема бежали вниз разноцветные деревянные ступеньки, словно кто-то опустил, растянув, большую гармошку. Послышался протяжный скрип, а следом за ним – звук, с которым отрывают или отклеивают что-то деревянное. Створки окна распахнулись, стало ясно, что силуэт принадлежит уже знакомому мальчику. Только волосы у него успели вырасти. При первой встрече они были короткими, лишь прямая белая челка спадала на правый глаз. На этот раз они белыми прядями струились по плечам и спине.