Сады Хаоса. Книга 1. Закон необходимости

Как следующее рождение, у ребенка Тату в восемь-десять лет появляется слух. Являясь слепым, глухим, по сути, видя и чувствуя своим телом мир звуков, он неожиданно начинает их слышать. Первые недели Тату будет наслаждаться пением ветра между скал, который, только на ему понятном языке, расскажет ребенку о невиданных странах, морях, океанах, дальних городах. Порой бывало так, ваша светлость, что по истечении времени выяснялось, что когда вырастал подобный ребенок, то он знал о мире Фаэтона значительно больше, чем умудренные жизнью старейшины племени. Тату может подолгу сидеть у ручья, который поведает ему о тайнах рождения воды, истории седых гор, что купаются в пушистых облаках. Он днями будет слушать пение птиц. Ребенок протянет к ним свои руки и, о чудо, эти дивные создания сядут ему на ладони, не прерывая своей песни. И лицо дитяти расплывется в счастливой улыбке. Тату, затаив дыхание, будет наслаждаться танцем мотыльков. Его невидящие глаза безошибочно найдут их над цветочной лужайкой.

Король Кард метнув взгляд в притихших советников. Они были растеряны.

– Разве это не есть счастье, мой государь? – повысил голос маг Адри. – Разве это не есть новое рождение? Ведь мы, к сожалению, не умеем радоваться этим мелочам. Ребенок Тату как чуда ждет дня, когда сможет слышать, видеть, а потом и говорить. И он всю жизнь будет ценить каждое прожитое в этом мире мгновение, и пользоваться его благами. Поэтому Тату с глубокой ответственностью относится к любому произнесенному слову. Оно для него – самая большая ценность! Как сама жизнь! Ведь за все это он заплатит годами одиночества – долгого, томительного ожидания. Дети Тату – это совершенство! Это пример нам. А как они любят, ваша светлость! Об их даре любить только одну женщину преданно, искренне, без остатка, в дальних мирах ходят легенды. Трагедия их любви в том, что они практически все становятся жрецами и не имеют права на семью. Но и здесь их любовь оказывается сильнее. Тату, однажды полюбив, ищут свою женщину, – душу-избранницу – в последующих жизнях. Это позволяют особенность их рождения и знания, полученные в храме Ши Тай. И они не успокоятся до тех пор, пока не найдут ее. А женщина, вкусившая любви Тату, всю жизнь буде желать только его. И только одного его она будет ждать. Ждать столько жизней, сколько потребуется. Вот такая она необычайная у них, всепоглощающая Вселенская любовь.

– Удивительные дети! – заключил король. – А какова их дальнейшая судьба?

– Они, как избранные со дня рождения, не принадлежат миру Фаэтона. Они, ваша светлость, принадлежат Всеединому. В шестнадцать лет, когда к ним приходит дар речи, произнеся то, что накопилось в их душе за годы ожидания дара творить слова, они уходят в горы, к жрецам храма Ши Тай. Там учатся, постигают иные таинства и в итоге становятся жрецами. Сильными и непобедимыми! Оттуда их отправляют в иные Миры, где они служат Свету. Там они становятся учителями и даже садовниками в Садах Всеединого. Нам не известны их подвиги. Но в храме Ши Тай бережно хранят память о каждом. Это все, что я могу рассказать Вам, о племени Тату и рожденных детях. Все остальное неведомо нам.

– Так в чем тайна рождения этих детей? – спросил король.

– Она есть, мой государь, но о ней я вам расскажу только тогда, когда сам кое-что еще проверю… Если это окажется так, ваша светлость, то вы будете очень удивлены.

– Разве можно чему-то удивляться после услышанного?

– Можно, государь, – многозначительно ответил маг и закрыл толстую книгу…

Часть вторая Космический вестник

Глава 1 Технократический Фаэтон. Марсианская империя. Начало космических учений фаэтов.

Денис Ребров, положив кристалл на покрывало, растерянно посмотрел на него. Увиденное ошеломило с первых же секунд. То, что развернулось в его сознании, похоже, не имело отношения к историям из древнего Фаэтона. Теперь это было нечто технократическое, по своим масштабам и возможностям значительно превосходящее современные земные достижения. Любопытство пересилило неуверенность и пленившую растерянность. Россиянин накрыл кристалл ладонью. В сознании появились новые объемные картины. Голос Паино-Ки-Локки вновь зазвучал за кадром:

– Если ты дошел до этого раздела, то можешь изменить восприятие информации. Положи кристалл на грудь и сосредоточься на своей душе. При правильном выполнении моих рекомендаций все остальное будешь видеть и слышать не как зритель, а как непосредственный участник тех событий.

Денис последовал советам и тут же удивился результату. Текст в мыслефильме, к картинам окружающего мира больше не начитывался. Ки Локки был в россиянине, став частью его мыслей, оценок и желаний. Этому новому состоянию и поспешил отдаться Ребров. Это новее, неожиданное обрушившееся на него, было необычным. Но Денис, вслушиваясь в голос Паино-Ки-Локки был готов его воспринять.