Сады пяти стремлений

– Согласен, адира: мы встретили весьма развитую цивилизацию. Радио и сжигающие нефу двигатели означают, что Траймонго находится на уровне развития Герметикона, что большая редкость для основанных беглецами от Белого Мора планет.

– Они большие молодцы.

– Умны и упорны. – Капитан вновь обратился к радисту: – Что ты ещё можешь рассказать?

– Судя по всему, объект расположен в оазисе, однако там нет поселения в полном смысле этого слова.

– Понимаю, – хмыкнул Дорофеев. – Жить на этой сковородке – то ещё удовольствие.

– В пустыне развёрнуты добывающие мощности, которые обслуживают вахтовым методом. Во время передачи сотрудник, общаясь с человеком из центра, радовался, что его смена подходит к концу и скоро он вернётся в Сады.

– Куда?

– В Сады.

Кира и Дорофеев переглянулись.

– Видимо, название города? – предположил капитан.

– Наверное.

Однако изучение этого вопроса они решили оставить на потом.

– Что-нибудь по устройству мира прозвучало?

– Нефа из этих полей поступает в некие «стремление фага» и «стремление харо». Что это означает, они не уточняли.

Потому что местным без надобности, а то, что их слушает инопланетник, они не знали.

– Фага и Харо, скорее всего имена собственные, – протянула Кира. – Но в каком смысле они используют слово «стремление»? Интересно…

Базза кивнул, показав, что в целом разделяет любопытство рыжей, и продолжил расспросы:

– Что-нибудь ещё?

– Упоминался только наземный и водный транспорт, воздушный – ни разу.

– Может, не было повода о нём говорить?

– Может, и так, – не стал спорить радист.

– В каком контексте упоминался водный транспорт? Море?

– Дословно человек сказал: «Спущусь по стремлению в сады».

– То есть стремления – это реки?

– Здесь – да, но в первоначальном контексте они казались названиями государств. Или областей. – Радист сверился с записями. – И ещё из важного. Тот, который находится в пустыне, спросил: «Что слышно в сенате?» Второй ответил: «Пока тихо, наверное, ругаются». Первый: «Без войны обойдёмся?» Второй: «Надеюсь».

– То есть мы прилетели в кризис? – поморщился Дорофеев.

– Возможно, войны у них тут регулярны? – предположила Кира.

– Из контекста беседы этого не следовало, – вставил своё слово радист. – О возможной войне говорили без энтузиазма и без привычного тона.

Ему понравилось слово «контекст», которое он давно не использовал в разговорах, и радист решил его применить.

– Интересно, как в этих обстоятельствах они воспримут наше появление?

– Слабая сторона – с радостью, сильная – с неудовольствием, – ответил Базза.

– Слабая или миролюбивая?

– Когда назревает война, глупо и неразумно быть миролюбивым. – Дорофеев повернулся к дверям, бросив радисту: «Продолжай слушать эфир», пропустил Киру в коридор и, направившись с ней на мостик, сказал: – Обогнём объект и продолжим путь на запад.

– Вам не кажется, что обстоятельства изменились?

И услышала спокойный ответ:

– Они не могли измениться, адира, – мы просто о них узнали.

– Война в наши планы не входила.

– Война редко входит в планы, адира. Она просто случается.

– И что теперь? – Кире казалось, что неожиданный поворот заставит капитана нервничать, но ошиблась.

– Наша позиция слегка усложнилась, а мессеру будет легче.

– Не понимаю, – растерялась рыжая. – Почему Помпилио будет легче?

– Потому что есть очевидные противоборствующие силы, адира, – с улыбкой объяснил Дорофеев. – Это обстоятельство позволит мессеру сыграть на естественных противоречиях, а в этом, поверьте, он большой мастер.

И снова – прав, во всём прав. Настолько прав, что Кира рассмеялась:

– А в чём Помпилио не мастер?

– Насколько мне известно, мессер не умеет играть на трубе, – с улыбкой ответил капитан.

– Полагаю, к счастью.

– Не могу не согласиться.

Несколько мгновений они молчали, но прежде, чем подняться на мостик, рыжая задала ещё один вопрос:

– А почему наше положение усложнилось?

– Потому что в условиях войны межзвёздный корабль становится очень ценным призом, адира, – вздохнул капитан. – Нас тоже попробуют использовать, а мы будем ориентироваться только на их слова и наши ощущения. И на ту информацию, которую получим благодаря радио.

Теперь она поняла, насколько прав был Дорофеев, решивший проявить осторожность и не показываться аборигенам как можно дольше.

«Информации много не бывает».

Он будет сопоставлять то, что услышит по радио, с тем, что ему будут говорить, и так вычислять лжецов.

– Мы можем остановить назревающую войну, а можем её ускорить и сделать более кровопролитной. Нам следует быть крайне осторожными, адира, от нас зависит много жизней. Очень много.

Кира молча кивнула.

А Дорофеев… Дорофеев ещё не знал, насколько он прав…

* * *

– Как вы ухитрились так быстро раздобыть катер?

– Разве быстро? – искренне удивился Бабарский. – Полдня провозился.

Катером его приобретения не ограничились: ИХ купил местный дорожный костюм, неброский, но явно дорогой, и теперь его с лёгкостью можно было принять за богатого дельца из Стремления Мэя – покрой костюма и говор, который с каждым часом становился лучше и чище, делали его неотличимым от обитателя Абергульфа.