Сахар и золото

– Это ошибка, – кивнула Опал. – Долбаная ошибка. Я не знала всего до конца. Через что она прошла, но теперь этот ублюдок найдет ее.

Я стиснул зубы.

– Черт возьми, Опал, да говори же уже, что случилось.

Она пристально посмотрела на меня.

– Нет. Ты такой же, как и он. Или замешан в этом. Почему ты ее бросил? Где ты был? Пошел отчитываться перед этим засранцем Стивом?

– Что? Нет… моя мать… она была больна… – Я покачал головой. – Это не имеет значения. Расскажи мне.

С сокрушенным видом Опал немного смягчилась и уставилась куда-то в пространство.

– Я тоже ее бросила. Оставила одну после того дня. Мне не следовало так поступать. Она сказала, что хочет поспать, и я согласилась. А потом она сбежала. – Опал уставилась на меня холодным стальным взглядом. – Она сбила человека. Девушку. У нее раздобрен таз и сломала нога. Когда прибыла полиция, Фиона находилась в отчаянии. Так мне сказали, сама я не присутствовала. – У нее снова потекли слезы. – Они сказали, что Фиона была в отчаянии. Все еще в этом чертовом платье с вечеринки, а из ее автомобильного радиоприемника доносилась музыка. Фиона не виновата. Она осторожный водитель. Она никогда бы никому не причинила вред. Что бы ты ей ни сказал…

Я почувствовал себя так, словно этими словами Опал ударила меня под дых.

– Ее отвезли в участок, – продолжила она. – Там выяснилось, что она не Фиона Старлинг. Оказывается, этот придурок, Стив, ее законный муж. Она сбежала от этого скользкого гада, а я этого не знала. Бедное дитя, теперь уже слишком поздно. Ее обвинили в неосторожном вождении и в подделке документов.

Мое сердце глухо застучало в груди.

– У нее был адвокат?

«Господи, ей кто-нибудь помог?»

– Гриффин, и он был хорош, но все оказалось бессмысленно. Девушка – дочь сенатора штата Флорида. Богатый политик заплатил судье, и та ополчилась на мою бедную девочку. Штраф за подделку документов почти не оставил ей сбережений. За неосторожное вождение Фиону осудили на три года. – Она смерила меня еще одним недоверчивым взглядом. – Три года.

Я пошатнулся.

– Три года… где?

Только вот Опал меня не слушала.

– Она позвонила мне. Говорила мало, попросила позаботиться о Лемони. Даже не заикнулась об адвокате, я сама попросила Гриффина, забрала ее вещи на хранение. Хотела забрать и птицу, но знаешь, что я увидела, когда приехала в студию? Птица умерла. Лемони лежал на спине лапками к верху. У него имелась еда и вода, нормальная температура, но он просто умер. – Опал шмыгнула носом и вытерла глаза салфеткой, вытащенной из кармана передника. – А Фиона в тюрьме, – монотонно произнесла она. – Ты больше ничего не способен сделать. – Ее тон стал жестче. – Просто уходи.

– Опал, подожди. Скажи мне ее фамилию. – Я запустил пальцы в волосы. – Мне нужно ее увидеть. Я не причиню ей боли. И не хотел это делать. Мне просто нужна ее фамилия…

– А что ты можешь сделать? Хуже? Расстроить еще больше? Прийти к ней, пока она в ловушке и не в силах отказать?

– Прошу. Молю тебя. Я должен все исправить…

– Ты не сможешь, – отрезала Опал. – Все, что нужно знать, ты найдешь в новостях. Ее отыщет муж и будет мучить одним лишь своим присутствием. Все, ради чего она так усердно трудилась, разрушено. – Глядя на меня, она покачала головой. От нее волнами исходило отвращение. – Я ничего тебе больше не скажу. Найдешь сам. Я сохраню ее тайны. Не предавала и не собираюсь. Это меньшее, что я могу сделать.

Опал ушла, оставив меня стоять в одиночестве. Казалось, влажный жаркий воздух сгущался, пытаясь меня задушить.

Двигаясь словно зомби, я покинул питомник, вернулся на парковку и достал из кармана телефон. Вбил в поисковике «несчастный случай в Саванне с Тесс». И нашел в местных новостях статью.