Читаем Саломея. Стихотворения. Афоризмы полностью

Наши мысли всегда обращены к выгоде, и потому они стали презренны. Может ли иметь независимое мнение кто-нибудь из тех, что в вихре и толчее действительной жизни выступают как шумливые политики, крикливые утописты или ограниченные пасторы, или из тех, что ослеплены страданием ничтожного угла, куда бросил их жребий? Всякое призвание – уже предрассудок. Необходимость «делать карьеру» гонит каждого в объятия партий. Мы живем в такое время, которое слишком много работает и слишком мало воспитано, – время, когда люди от прилежания одурели.

* * *

Кто старается вести народ, успевает в этом, лишь следуя за чернью. Пути богов должны быть уготованы гласом проповедника в пустыне.

* * *

Развитие расы зависит от развития каждого в отдельности. Как только самовоспитание перестает быть ближайшей задачей, тотчас умственный масштаб суживается и часто теряется совершенно. Самовоспитание – истинный идеал человека. Гёте знал это, и ему мы обязаны больше, чем кому-либо другому со времен древних греков.

* * *

Если в области этики друг человечества – явление самое отвратительное, то в области ума таким является тот, кто слишком занят воспитанием других, чтобы успеть заняться своим собственным.

* * *

Легко сострадать страданиям. И так трудно сочувствовать мыслям.

* * *

Мысль, которая не опасна, не заслуживает быть мыслью.

* * *

Человек – благоразумное животное, постоянно теряющее терпение, когда ему приходится действовать в согласии с предписаниями разума.

* * *

Кто оглядывается на свое прошлое, недостоин того, чтобы перед ним лежало будущее, куда он мог бы заглянуть.

* * *

Беспристрастно судить человек может лишь о вещах, его вовсе не касающихся.

То, что люди называют неискренностью, – лишь средство обогатить свою душу.

* * *

Всегда труднее разрушить, чем создать, а если то, что надо разрушить, называется низостью и глупостью, требуется не только мужество, но и презрение.

* * *

До тех пор, пока война будет считаться безбожной, она сохранит свою прелесть. Лишь когда ее признают низостью, потеряет она популярность.

* * *

Прекрасные грехи, как и все прекрасные вещи, – привилегия богатых.

* * *

В поэзии можно употреблять лишь то, что уже не употребляется в жизни.

* * *

Раскрыть искусство, скрыть художника – вот цель искусства.

* * *

Ни один художник не хочет доказать чего-либо: доказать можно даже истинное.

* * *

Этическая симпатия у художника – непростительный стилистический прием. Ни один художник не нравственен.

* * *

Зрителя, а не жизнь отражает на самом деле искусство.

* * *

Единственное оправдание для созидающего бесполезное – то, что он им восторгается. Всякое искусство бесполезно.

* * *

Прекрасно лишь то, что нас не касается. Именно потому, что нам нет никакого дела до Гекубы, страдания ее такой превосходный сюжет для трагического искусства.

* * *

То, что художник – отравитель, нимало не говорит против его прозы. Домашние добродетели не имеют никакого отношения к искусству, хотя и могут служить рекомендацией для художников второго разряда.

* * *

Искусство и только искусство может защитить нас от грязных опасностей жизни.

* * *

Все, что представляется действительным, потеряно для искусства. Всякое, даже плохое произведение искусства порождается настоящим чувством. Быть естественным – значит быть слишком понятным, а быть слишком понятным – значит быть нехудожественным.

* * *

Не в одном искусстве тело является душой.

* * *

Говорят иногда, что искусство – слишком болезненно. Если иметь в виду психологию, оно никогда не было достаточно болезненно. Мы коснулись лишь кожи души и больше ничего.

* * *

Из всех поз нравственная наиболее неприлична.

* * *

Кто находит некрасивый смысл в прекрасном, тот испорчен. Это недостаток. Кто находит прекрасный смысл в прекрасном, тот утончен, культурен. Для него есть надежда. Избранные – те, которые в прекрасном видят лишь Красоту.

* * *

Нет книг нравственных или безнравственных. Книги бывают лишь хорошо или дурно написаны, больше ничего.

* * *

Отвращение XIX века к натурализму – ярость Калибана, видящего свое лицо в зеркале. Отвращение XIX века к романтизму – ярость Калибана, видящего свое лицо не в зеркале.

* * *

Всякое искусство – в то же время и поверхность, и символ. Кто проникает глубже поверхности, действует на свой страх. Кто любит символ, действует на свой страх.

* * *

Если критики спорят между собой, значит, художник в согласии с собой.

* * *

К счастью, Искусство всегда умело скрывать Истину.

* * *

Единственные портреты, в подлинность которых верят, – те, где модель играла второстепенную роль, личность же художника главную. Рисунки Гольбейна, изображающие мужчин и женщин, действуют своей непосредственною живостью. И это потому, что Гольбейн принуждал жизнь принять его условия, соблюдать границы, им поставленные, подражать созданному им типу и являться лишь в том образе, в каком он желал. Внушает доверие стиль, лишь один стиль. Большинство современных портретистов неизбежно потонут в забвении. Они никогда не пишут так, как видят; они пишут то, что публика видит, а публика не видит ничего.

* * *

Перейти на страницу:

Похожие книги

Скрытый смысл: Создание подтекста в кино
Скрытый смысл: Создание подтекста в кино

«В 2011 году, когда я писала "Скрытый смысл: Создание подтекста в кино", другой литературы на эту тему не было. Да, в некоторых книгах вопросам подтекста посвящалась страница-другая, но не более. Мне предстояло разобраться, что подразумевается под понятием "подтекст", как его обсуждать и развеять туман вокруг этой темы. Я начала с того, что стала вспоминать фильмы, в которых, я точно знала, подтекст есть. Здесь на первый план вышли "Тень сомнения" и "Обыкновенные люди". Я читала сценарии, пересматривала фильмы, ища закономерности и схожие приемы. Благодаря этим фильмам я расширяла свои представления о подтексте, осознав, что в это понятие входят жесты и действия, поступки и подспудное движение общего направления внутренней истории. А еще я увидела, как работает подтекст в описаниях, таких как в сценарии "Психо".После выхода первого издания появилось еще несколько книг о подтексте, но в них речь шла скорее о писательском мастерстве, чем о сценарном. В ходе дальнейших размышлений на эту тему я решила включить в свою целевую аудиторию и писателей, а в качестве примеров рассматривать экранизации, чтобы писатель мог проанализировать взятую за основу книгу, а сценарист – сценарий и фильм. Во втором издании я оставила часть примеров из первого, в том числе классику ("Психо", "Тень сомнения", "Обыкновенные люди"), к которым добавила "Дорогу перемен", "Игру на понижение" и "Двойную страховку". В последнем фильме подтекст был использован вынужденно, поскольку иначе сценарий лег бы на полку – голливудский кодекс производства не позволял освещать такие темы в открытую. Некоторые главы дополнены разбором примеров, где более подробно рассматривается, как выглядит и действует подтекст на протяжении всего фильма или книги. Если вам хватает времени на знакомство лишь с тремя примерами великолепного подтекста, я бы посоветовала "Обыкновенных людей", "Тень сомнения" и серию "Психопатология" из сериала "Веселая компания". Если у вас всего полчаса, посмотрите "Психопатологию". Вы узнаете практически все, что нужно знать о подтексте, и заодно посмеетесь!..»

Линда Сегер

Драматургия / Сценарий / Прочая научная литература / Образование и наука
Я стою у ресторана: замуж – поздно, сдохнуть – рано
Я стою у ресторана: замуж – поздно, сдохнуть – рано

«Я стою у ресторана…» — это история женщины, которая потеряла себя. Всю жизнь героиня прожила, не задумываясь о том, кто она, она — любила и страдала. Наступил в жизни момент, когда замуж поздно, а сдохнуть вроде ещё рано, но жизнь прошла, а… как прошла и кто она в этой жизни, где она настоящая — не знает. Общество навязывает нам стереотипы, которым мы начинаем следовать, потому что так проще, а в результате мы прекращаем искать, и теряем себя. А, потеряв себя, мы не видим и не слышим того, кто рядом, кого мы называем своим Любимым Человеком.Пьеса о потребности в теплоте, нежности и любви, о неспособности давать всё это другому человеку, об отказе от себя и о страхе встречи с самим собой, о нежелании угадывать. Можем ли мы понять и принять себя, и как результат понять и принять любимых людей? Можем ли мы проснуться?

Эдвард Станиславович Радзинский

Драматургия / Драматургия