Сальватор

- Давай руку, приятель, - предложил Эрбель. - Пусть те, кто еще могут плыть, вытягивают нас двоих.

Эрбель почувствовал, как кто-то схватил его за запястье и рванул влево, а уж он потянул за собой и увязшего в тине пленника.

- Ну вот, теперь легче, - сказал тот, почувствовав себя в относительно чистой воде. - Утонуть в море - достойная смерть для моряка, но увязнуть в тине - такого конца достоин золотарь.

Беглецы обогнули небольшой мыс и увидели огни.

- Фортонская тюрьма! - догадался Эрбель. - Давайте поплывем в эту сторону: островки тины останутся на западе, а здесь мы проплывем около двух лье морем, но нам доводилось проплывать и больше, когда от этого не зависела наша жизнь.

В эту минуту с понтона "Король Жак" взвилась ракета, затем раздался пушечный выстрел.

Это был сигнал, означавший побег.

Через пять минут такой же сигнал был подан из Фортонской крепости, после чего в море вышли три лодки с факелами на носу.

- Правей! Берите правее, иначе они отрежут нам путь! - крикнул Пьер Эрбель.

- А как же тина? - возразил кто-то.

- Мы ее уже миновали, - сообщил Эрбель.

Все пятеро плыли некоторое время в полном молчании, забирая вправо. В тишине стало слышно, как один из пловцов задыхается.

- Эй! - крикнул Парижанин. - Если среди нас завелся слабак, пусть объявится.

- Я совсем выбился из сил, - признался третий номер. - Дышать нечем!

- Ложись на спину! - приказал Эрбель. - Я тебя буду толкать.

Беглец перевернулся на спину и, передохнув немного, снова принял прежнее положение.

- Уже пришел в себя? - удивился Парижанин.

- Нет, просто вода ледяная, я закоченел.

- Да уж конечно, не тридцать пять градусов! - подтвердил Парижанин.

- Погоди, - проговорил Эрбель и, подгребая одной рукой, протянул третьему номеру фляжку.

- Я не смогу, - сказал тот, - держаться на воде и пить.

Парижанин подхватил его под мышки.

- Пей, - приказал он. - Я тебя пока подержу.

Третий номер схватил фляжку и отхлебнул раз или два.

- Ну, теперь жить можно, - облегченно вздохнул он и вернул фляжку Эрбелю.

- А Парижанину ничего не полагается за труды?

- Пей скорей! - поторопил Эрбель. - Мы теряем время.

- Если человек пьет, то времени он не теряет, - назидательно молвил Парижанин.

И тоже сделал два глотка.

- Кто еще хочет? - спросил он, подняв над водой фляжку.

Двое других беглецов протянули руки, и каждый из них подкрепил силы ромом.

Фляжка вернулась к Эрбелю, и он снова привязал ее к шее.

- А ты почему не пьешь? - спросил Парижанин.

- Я пока не замерз и у меня еще есть силы, - сказал Эрбель, - пусть все, что здесь осталось, достанется тому, кто устанет больше меня.

- Заботливый ты наш! - прокричал Парижанин. - Я тобой восхищаюсь, но подражать тебе не намерен.

- Тихо! - предупредил четвертый номер. - Впереди голоса.

- А говор бретонский, чтоб я пропал! - подхватил номер три.

- Какие бретонцы в Портсмутской гавани?

- Молчите! - оборвал Эрбель. - Давайте как можно ближе подберемся вон к той черной точке, что перед нами: мне кажется, это шлюп [Одномачтовое судно].

Он не ошибался, голос доносился с той стороны.

- А ну, тише!

Все затихли, и скоро до них донесся шум весел и плеск воды.

- Давайте держаться от лодки подальше! - предостерег один из беглецов.

- На ней нет огней: нас с нее не увидят.

И действительно, лодка прошла в десяти саженях от беглецов, но их не заметили; однако те, кто в ней сидели, продолжали переговариваться с владельцем шлюпа.

- Смотри хорошенько, Питкаэрн, - говорил один голос, - и через час-другой мы вернемся с монетой.

- Не волнуйтесь, - донеслось со шлюпа (очевидно, это отвечал Питкаэрн), - я посмотрю как следует.

- Ах ты Господи! - пробормотал третий номер. - Откуда же в Портсмутской гавани соотечественники?

- Я тебе потом объясню, - пообещал Эрбель, - а пока мы спасены!

- Постарайся сделать так, чтобы это произошло как можно скорее, взмолился третий номер, - у меня все занемело от холода.

- У меня тоже, - прибавил четвертый номер.

- Не волнуйтесь, - успокоил их Эрбель, - ждите здесь и постарайтесь, чтобы вас не отнесло течением, а остальное предоставьте мне.

Рассекая волну, словно дельфин, он поплыл к шлюпу.

Четверо беглецов старались, насколько могли, держаться рядом; они смотрели во все глаза и слушали во все уши, готовые действовать по обстоятельствам.

Они видели, как Пьер Эрбель исчез в ночной мгле, еще более непроницаемой в том месте, куда падала тень от шлюпа. Потом до их слуха донесся разговор на наречии, которое можно услышать в Нижней Бретани; двое пловцов были родом один из Сен-Бриека, другой из Кемперле и могли перевести слова собеседников; одним из говоривших был, очевидно, Пьер Эрбель.

- Эй, на лодке! Эй, на помощь!

Уже знакомый голос отвечал:

- Кто там зовет на помощь?

- Товарищ, земляк из Валлиса.

- Из Галлии? Из какой части Валлиса?

- С острова Англезей. Скорей, скорей, на помощь, не то я захлебнусь!

- Легко сказать "на помощь"! А что ты делаешь здесь, в гавани?

- Я моряк с английского судна "Корона", меня наказали ни за что, я и сбежал.

- Чего тебе надо?

- Да передохну немного, а потом поплыву к берегу.

- Зачем мне садиться в тюрьму из-за чужого человека? Проваливай!