Самгук саги Т.3. Разные описания. Биографии

Следуя вдоль берега, полководцы Су Динфан, Ким Инмун и другие достигли бухты Ки/1329/больпхо[1037]. Берег был топким и болотистым, [ноги у солдат] вязли, и [они] не могли идти, поэтому пришлось смастерить настилы из ивовых веток, чтобы дать войскам [возможность] сойти на берег. Соединившись, танские и силлаские [войска] атаковали Пэкче и уничтожили его. В этой войне очень велики были заслуги Юсина. Услышав о том, танский император послал чиновника передать награды и [слова] приветствия.

Генерал Су Динфан сказал троим [сановникам Силла] — Юсину, Инмуну и *Яндо[1038]: “Получив [императорский] указ, я могу вершить дела в соответствии с обстоятельствами. Поэтому как Вы посмотрите, если я [захочу] отблагодарить Вас за заслуги и передать Вам в качестве кормленых земель-сигып вновь обретеные пэкческие земли?”

Юсин ответил: “Приведя, согласно желанию нашего государя, небесные (танские) войска, Великий Полководец отплатил врагам [нашего] маленького государства. Наш государь, сановники и народ всей страны предаются беспредельной радости. Если только одни мы примем пожалованное для собственной выгоды, будет ли это справедливо?” Таким образом, [Ким Юсин] не принял [награды][1039].

Разгромив Пэкче, танские войска стали лагерем на холмах [бывшей пэкческой столицы] Саби и [начали] тайно замышлять вторжение в Силла. Узнав об этом, наш ван созвал сановников и спросил о [возможных] мерах. Князь Тами вышел вперед и сказал: “[Если] приказать нашим людям притвориться пэкчесцами, надеть их (пэкческое) /1330/ платье и разбойничать, танские воины обязательно атакуют их. Тут-то и можно, сразившись с танскими солдатами, достигнуть цели”. Юсин сказал: “Эти слова можно принять, [поэтому] прошу, [государь], следовать им”. Ван [возразил]: “Ради нас танская армия разгромила врага. Коли будем сражаться против нее, простит ли нам Небо?” Юсин [ответил]: “Хотя собака боится своего хозяина, но наступи он ей на лапу — кусает его. Как можно, столкнувшись с трудностями, не [попытаться] самим спасти себя? Прошу [Вас], Великий Ван, одобрить это!”

Узнав через лазутчиков о том, что готовит наша (силлаская) [сторона], танские войска в третий день девятого месяца на кораблях отбыли из Саби домой, захватив с собой пэкческого вана, 93 его сановника и 20 000 солдат в качестве пленных. Ланчжан Лю Жэньюань и другие были оставлены стеречь [Саби]. Когда [Су] Динфан преподнес [императору] пленников, Сын Неба принял [его] благосклонно и похвалил, но спросил: “Почему одновременно не покорили и Силла?” Динфан [ответил]: “Силлаский государь гуманен и любит [свой] народ, а его сановники [проявляют] преданность в служении государству. Младшие по чину служат старшим как отцам или старшим братьям. [Поэтому], хоть и мала [страна], нельзя придумать, [как покорить ее]”.

В начальном году Лун-шо [эры правления танского Гао-цзуна] (661 г.), весной, ван [Силла Тхэджон] сказал: /1331/ “Нельзя не уничтожить все еще существующие остатки пэкческих войск” и для покорения их поставил во главе войск ичхана

[1040] Пхумиля[1041], сопхана[1042] Мунвана

[1043], тэачхана[1044] *Яндо и других в качестве командующих, и направил против пэкчесцев. [Однако силлаское войско] не смогло победить их. [Государь] снова послал ичхана Хымсуна <иные также называют Хымчхун>[1045]

, Чинуна, Чхонджэ и сопхана Чукчи для командования войсками.

Решив, что все отборные войска Силла находятся в Пэкче и поэтому внутри [Силла] не защищена и может быть атакована, когурёсцы и мохэ отправили свои войска, которые одновременно прибыли сушей и морем, и осадили крепость Пукхансансон[1046]. Когурёсцы стали лагерем на западе, мохэ — на востоке. [Они] атаковали подряд в течение десяти дней, так что [защитники] крепости были [объяты] тревогой и страхом. Но неожиданно во вражеский лагерь упала большая звезда, а затем загремел гром, бурно полил дождь и ударила молния. Охваченные сомнением и страхом, враги сняли осаду и отступили. Еще до этого, когда Юсин услышал о том, что враги осадили крепость, он сказал: “Человеческие силы уже исчерпаны, но неведомые — могут помочь [нам]”. Пойдя в буддийский храм, он соорудил алтарь и стал молиться. Как раз в это время [случились] небесные знамения. Все стали говорить: “Крайняя искренность (преданность) растрогала [даже Небо]!”[1047].