Исцелит усталых новая „религия человечества“, новое христианство, делающее чудеса, исцеляющее слепых и воскрешающее мертвых, потому что оно (если родится) даст не простую тоску, а великое хотение, чтобы стали былью все сказки.
Сказки о боге-человеке, о новом типе человека с шестью парами серебряных крыльев и о земле праведной, Царстве Божием.
Уверенность, что „Царство Божие“ должно прийти, когда христианство будет силой, все действие которой направлено на землю, когда ее, землю, будет жалко оставить человеку потому, что
Здесь, а не в темноте будущего он может увидеть победу Христа над мертвыми глазами Элеазара.
Без итого мир когда-нибудь увидит массовое самоубийство Шопенгауэра.
Отсутствие мечты — смерть. Мечта не прагматическая, не ставшая мотивом творчества жизненного, радостью, идей-силой, убивает вдвое.
О САМОУБИЙСТВАХ.
В. Розанов
„Ты будешь звать смерть, и она не придет к тебе“, — предсказал императору Адриану один из его друзей, когда его вели на казнь. Предсказание исполнилось совершенно буквально: Адриан умирал столь тягостно, что умолял медиков дать ему яд. Но они не исполнили опасного приказания. В эти длинные дни он мог вспомнить слова своего казненного друга и мучился удвоенною мукою. Кто знает, выбрось он этот отвратительный поступок из своей биографии, может быть, он не умер бы столь печально. Конечно, мы не „делаем“ свою жизнь; однако
Черное лучше рассматривается, если его положить на дне белого. В те дни, когда я получил предложение написать „о самоубийствах“, я решил, что мне нечего писать и я не буду писать, — я услышал рассказ, до такой степени противоположный этой теме, что он повернул мои мысли и к ней. Вот он почти буквально.
...„Мы были довольно утомлены дорогою, продолжавшейся уже не одни сутки... Все вагон и вагон... Утомленные дети капризничали, и я не знала, чем занять их. На одном из переездов мне помогла старушка: видя, что я сама валюсь от сна, она тотчас занялась детьми, спросила, какие у них книжки в руках, и, взглянув на заглавия, стала говорить о них с полным знанием дела и предметов. Кто она, я не знаю, по, судя по французскому разговору, минутами вырывавшемуся у нее, она из образованных. Лицо и речь чисто русские, и она была несомненно русская женщина... Я заинтересовалась... И от разговоров с детьми она перешла к разговору со мною, и тут кое-что рассказала о себе... Точнее, в ее суждениях мелькали упоминания „о себе“, которые привлекли все мое внимание, и до некоторой степени волновали меня.
„Мне вот 26 лет, и бывают утомительные дни и недели, когда я не знаю, что с собою делать, для чего живу... когда чувствую истощающую тягость жизни. Вообразите же, что старушке этой было восемьдесят лет, — восемьдесят, а не семьдесят девять, — и она была полнее жизнью, чем я, свежее меня и цветущее душою... Я
„Раз она встала и прервала речь: „Что с вами?“— спросила я. „Судорога в ноге; в 17 лет я ее сломала... Она была залечена, но и до сих пор перелом отзывается сливающими судорогами, не надолго и без большой боли“...
„Я прожила 80 лет и чувствую себя свежею потому, что я всегда берегла себя и жила крайне осторожно. Ела умеренно, не доводила до переутомления и никогда не ложилась и не ложусь в постель позднее десяти часов... В молодости я была близорука и сейчас близорука“... Обращаясь к детям, она прибавила: „Все надо беречь у себя, но особенно надо беречь глаза“...