Санкт-Петербургская быль

Он чувствовал: после сегодняшнего совещания граф, пожалуй, уже не станет его удерживать. Для вице-директора министерства юстиции воззрения Кони слишком либеральны. Он даже против того, чтобы сечь «мошенников» и «девок», хотя сам государь и его окружение этому сочувствуют.

– Позор! – сокрушенно вздыхал Кони. – Крепостное право отменено, а дух крепостничества еще жив, да не только жив! Пронизывает весь строй империи! Сечь взрослых людей! Ужас!

Вечером Кони поехал в театр. Давали спектакль с участием знаменитого итальянского трагика Эрнесто Росси. Великолепная игра Росси немного развеяла тягостные думы Анатолия Федоровича. Он очень любил театр и был хорошо знаком с артистическим миром и литературными знаменитостями столицы.

3

Дело о демонстрации на площади у Казанского собора разбиралось в особом «присутствии» правительствующего сената с 18 по 25 января 1877 года, то есть спустя месяц с небольшим после совещания у графа Палена. Суду было предано 20 человек, в большинстве студенты и курсистки. Самым юным среди них был Яков Потапов, и мы позволим себе здесь хоть кое-что сказать о его роли в демонстрации: она не должна быть забыта.

Кусочек истории, один ее эпизод: демонстрация у Казанского собора. Но в революционной истории России это событие было великим подвигом.

Впервые заявили о себе в тот день «зимнего Николы» рабочие Питера – вот событие особой важности, отмеченное во всех свидетельствах и описаниях, посвященных тому, что произошло на широкой площади у собора. Юный Потапов и был рабочим, фабричным учеником.

В разгар демонстрации, когда в толпе прозвучал призыв Плеханова к борьбе с царским самодержавием, именно его, Якова Потапова, подняли на плечи стоявшие около Плеханова рабочие, и в руках Якова заполыхало красное полотнище с надписью: «Земля и воля».

Казалось, сама юность русской революции отразилась в чистых глазах рабочего мальчика, вложила в его руки алое знамя.

Сурова была расправа с участниками демонстрации у собора: тюрьма, Сибирь, каторга.

Плеханову посчастливилось. В момент, когда на демонстрантов налетели казаки и городовые, ему удалось скрыться. А Яшу схватили. Ввиду несовершеннолетия ему присудили пять лет поселения в одном из отдаленных монастырей для (так говорилось в приговоре) «исправления нравственности и утверждения в правилах христианского долга». Находясь в Соловецком монастыре и отбывая там наказание, Потапов, не стерпев обиды, ударил одного из духовных лиц; за это его опять судили и сослали в глухой угол Якутии, где сам черт не бывал. Там вскоре и угасла короткая жизнь Якова Потапова.

Теперь можно перейти к Боголюбову, чья судьба оказалась не менее трагичной.

Боголюбов (подпольная кличка), или Емельянов (настоящая фамилия), был одним из видных членов землевольческой организации Питера. Приехал он сюда с Дона, поступил в Ветеринарный институт. Сын дьячка, бедный студент, он для заработка давал уроки, иногда шел в гавань грузить мешки, ютился на чердаках, в подвалах, часто спал на голых досках и любил говорить о себе: «Мне бы только огарочек свечи да книжку в руки. Больше ничего не нужно. Я и счастлив».

Обычная участь разночинца. Вот о таких, как Боголюбов, и писал Чернышевский в «Что делать?», Тургенев – в «Отцах и детях».

Порывистый, энергичный, привычный к труду и лишениям, Боголюбов и наружностью походил на описанных в этих книгах разночинцев. В нем как бы одновременно сочетались черты Рахметова и черты Базарова. Носил смешную бородку, густые клочковатые волосы стриг редко, ходил в смазных сапогах зимой и летом, разговаривал почти трубным басом и казался гораздо старше своих лет, а было ему всего двадцать три года.

Когда в «Земле и воле» решался вопрос о демонстрации у Казанского собора, Боголюбову предложили не показываться там. Не всю же организацию подставлять под удар. Сколько Боголюбов ни протестовал, не помогло. Человек он был горячий, но дисциплинированный. Не явился на демонстрацию, хотя страшно туда тянуло.

Показался он на площади, когда демонстрантов уже разогнали. По городу быстро разнеслась весть об избиении и арестах многих участников демонстрации, и Боголюбов не утерпел. Захотелось узнать судьбу товарищей.

На площади у собора кое-где еще топтались на снегу группы зевак. Невский рядом, день воскресный, народу на проспекте много. Каждый подходит, спрашивает: «А что тут было?» Затесался и Боголюбов в толпу, чтобы прислушаться к разговорам. И должно же так случиться: каким-то господам, вероятно переодетым шпикам, внешность молодого землевольца показалась подозрительной, и они подступились к нему: «Ты кто таков? Не из тех ли, кто тут против царя кричал?» Боголюбова схватили, обыскали и обнаружили в кармане револьвер.

Через четверть часа он уже сидел за решеткой, а назавтра ему было предъявлено обвинение, как главному зачинщику демонстрации у собора. И хотя на суде другие подсудимые по этому делу доказывали, что Боголюбова не было на площади в момент демонстрации, ему дали самый большой срок каторги – пятнадцать лет.

Видимо, придрались к тому, что он был «схвачен с оружием».