Санктуарий

Честер не хочет. Он сидит задумчиво, а я объясняю ему, что именно меня зацепило в этой беседе.

– Джейк признался, что не видел момента падения Дэниела. А это важно, потому что он утверждал, что ее жесты – это применение магии, чтобы заставить его упасть. Однако если он не видел, как Дэн падал, тогда эта последовательность событий – всего лишь его предположение. Плюс, по словам Роуэн, движения Харпер не соответствуют магическим жестам. Так что его рассказ не выдерживает проверки.

Я ожидаю, что Честер поздравит меня с удачной дедукцией, но он замирает.

– Мэгги… мэм… не обижайтесь, но вы, кажется, очень хотите доказать, что Харпер этого не делала. Мне представлялось, что нам положено расследовать дело.

– Но не пришить дело тому, кто невиновен, Честер, – огрызаюсь я.

Однако его слова меня задели, потому что в них есть доля истины.

Я не хочу, чтобы эта девушка-тинейджер оказалась виновной в убийстве своего парня, будь то колдовство или какой-либо иной способ. Дочь ведьмы, на которую повесили все те ярлыки, что по-прежнему лепят на всех магов, но которая не имеет дара, гарантировавшего бы ей солидарность и поддержку магического сообщества.

Я не хочу подвести еще одну девушку, оказавшись недостаточно хорошим полицейским. Реми прочел мне лекцию после того дела Даунс. Он сказал, что у каждого копа бывает такое дело: одно сожаление, одна неудача. То Самое. Но, по его словам, это как в любви: нельзя зациклиться на Том Самом, иначе для всех остальных ты будешь потеряна. Со мной сейчас происходит именно это?

Прошлой ночью я целый час провела в бесплодных раздумьях, ища другие варианты. Кто мог желать Дэниелу смерти? Озлобившийся коллега Майкла Уитмена или отвергнутый влюбленный в Эбигейл Уитмен? Кому могло понадобиться обвинять семейство Фенн? Возможно, кто-то, кого разочаровала Сара Фенн? Но это все фантазии. Пустые домыслы.

– Экспертиза Роуэн – вот что запутывает дело, – говорю я Честеру. Тот хмурится, но слушает. – Согласно ей, на вилле присутствовала магия, но Харпер ее не применяла… или по крайней мере, не делала этого в те минуты, которые Джейк заснял – а это именно те минуты, когда Дэн упал. Нам остается сделать нечто элементарное: раскрыть преступление, совершенное ведьмой, в городе, где есть только одна ведьма.

– Сара? Она тут живет, сколько я себя помню, – говорит Честер. – Моя бабушка – ее клиентка. Я понимаю, что у нее есть мотив, если Харпер сказала правду насчет изнасилования…

– Кстати, Сара могла мне насчет этого солгать, – я поясняю, что ведьма заявляла, будто не знает никакой причины, по которой кто-то захотел бы Дэну зла.

– Но она кажется такой… доброй. И у ведьм же есть закон насчет ненасилия, непричинения зла, так?

– Это было бы преступлением, совершенным в порыве чувств. Материнское горе. Возможно, убийство не замышлялось – скорее, планировалось просто напугать его.

– Гмм…

– В Санктуарии же нет других ведьм, о которых ты просто забыл мне рассказать? Ковен, судя по словам Роуэн, они магией не обладают, так? Ты не мог бы прощупать почву насчет того, не ходили ли в городе слухи о каком-то одаренном маге?

Честер кивает и идет к двери. После его ухода я звоню в местную телестудию и у угрюмого координатора новостного отдела узнаю мобильный номер Анны Дао. Когда журналистка мне отвечает, голос у нее усталый и к тому же виноватый.

– Надеюсь, я не испортила вам расследование, агент. Мое начальство мне уже сделало втык. Это было задумано как интервью в стиле «каково тебе», чтобы показать, как на человека воздействует угроза смертной казни. То есть – господи, она же школьница, а это – Коннектикут. Мы обсуждали, что она скажет. Я совершенно не ожидала, что она вдруг заговорит про изнасилование. Полный кошмар. Мне остается только извиниться. Так расследование идет нормально?

Ха! Копает, даже извиняясь. Дао способная.

– По этому поводу я высказываться не могу, Анна. Но у меня к вам вопрос. После того, как Харпер сделала это заявление, вам пришлось закругляться, и вы перебили ее. Что она говорила? Камера направлена не на нее, так что…

– Боже! Понятия не имею. Я думала только о том, чтобы ее заткнуть. Но, может, выпускающий редактор? Подождите.

Микрофон прикрыли рукой, а потом говорит другой голос.

– Агент Найт? Я выпускающий редактор Анны. Кажется, она уже сказала вам, как мы сожалеем об этом вчерашнем сбое. Харпер в эфире была совершенно не такой, как во время предварительного разговора. Вы спрашиваете, что она говорила в тот момент, когда Анна, в соответствии с редакционными правилами, начала завершать интервью. Я должна подчеркнуть, что это не показания, и я пересказываю то, что, как мне кажется, было сказано. Договорились?

– Договорились.

– Хорошо. Тогда я услышала от Харпер вот что…

Я записываю четыре слова. И этот безумный автомат для пинбола, в который превратилось дело, еще раз меняет наклон.

Прошлой ночью я досадовала, что не знаю никаких причин, по которым кто-то мог желать Дэну зла, не считая мести со стороны самой Харпер или за нее, или чего-то, связанного с ревностью и трагедией от разрыва отношений.