Санктуарий

– Ага. Нет никаких сомнений в том, что именно происходило. Так что мы имеем некую последовательность событий. Изнасилование. Приведшее к конфронтации на вечеринке. И Дэн гибнет – случайно или в результате предумышленных действий. Колдовских или не-колдовских. И от чьих рук, как мы думаем?

– Думаю, мы исключаем папу той девочки, которую Дэн… которая говорит, что Дэн… Нет-нет, – Честер кривится: его полицейская непредвзятость борется с отвращением от только что увиденного. – Он ведь действительно надругался над той девочкой, да? Если он способен на такое…

– Выглядит именно так, – я переворачиваю планшет экраном вниз, чтобы нам обоим больше не пришлось на это смотреть. – Расскажи еще раз, каким он тебе показался при разговоре.

Честер напоминает мне главные моменты показаний Разгневанного Отца. Тот рассказ, который этот человек вытянул из дочери, намек за намеком – и в итоге отчаянное признание в том, что творил Дэн. Каждое непристойное прикосновение, начиная с того, что он прижимался к ней, показывая, как бить по мячу, кончая лапаньем в боулинге на совместном вечере команды. Как эти руки потом пробрались к ней под юбку.

– Он сказал, что хотел пойти в полицию, но дочь умоляла этого не делать. Она считала, что все ребята в школе будут настроены против нее. Плюс, мама ходит в ту же церковь, что и Болты. Это – маленький городок, а Дэн был так популярен, что девочка боялась того, как это на них всех отразится. Надо было видеть этого отца: он был совсем никакой, когда рассказывал все это.

– Так. И если уж он тогда не накинулся на Дэна, то с чего бы делать это сейчас? Так что он у нас в конце списка. Харпер тоже: потому что если это сделала она, то зачем ей было публично заявлять о своем мотиве? Плюс…

– Плюс, – договаривает за меня Честер, – есть же еще магия. Мы с Роуэн это обсуждали на пути в Грин-пойнт. Она ужасно досадует, что не может определить, для чего именно она была использована, но намерения там явно были дурные.

– Еще бы. Она же чуть Роуэн голову не оторвала. Ты видел, как она… превратилась в мини-торнадо? Это же не мои фантазии, а?

Мой коллега мотает головой – выразительно, как ребенок.

– Но Харпер вроде как должна стоять ближе к началу списка, так? Потому что, хоть она сама не может колдовать, она могла попросить об этом кого-то. Например, ту ведьму из Грин-пойнт, Шивон Малони.

– Или ее сына, Джонни, – добавляю я. – Пусть Шивон и сказала нам, что у него нет дара, нельзя верить ей на слово. И если ты подозреваешь сына в убийстве с применением сверхъестественных сил, то вряд ли станешь признаваться какому-то незнакомцу в том, что он ведьмак, так ведь? Может, Харпер попросила кого-то из этих двоих применить против Дэна колдовство. Может, один из них решился на это без ее подстрекательства. Харпер в том поселке, похоже, своя. Если она рассказала им, что с ней сделал Дэн, Джонни или его мать могли действовать по собственной инициативе.

– Но они там не присутствовали. Мы же первым делом составили список тех, кто был на вечеринке. Я сам его вам передал.

– Скажи, Честер, кто сегодня в отделении? – он явно недоумевает, и я ему подсказываю: – Здесь. Сейчас. Назови их.

Он перечисляет фамилии четырех коллег, которые сегодня дежурят: в их числе старикан-пенсионер, которого попросили заменить тех троих, которые заболели, обожравшись на барбекю.

– Ладно. Хорошо. Но ты забыл двоих, которые сидят в приемной, чтобы поговорить с дежурным.

– Но они… Я не знал, считаются ли они – и как их зовут я не знаю.

– Вот именно.

Я смотрю как меняется его лицо, когда он понимает, о чем я. На вечеринку пришли ребята из нескольких компаний: старшеклассники Санктуария, но также футболисты со всего штата и девицы из частной загородной школы. Никто не смог бы перечислить всех присутствующих. Так что все упоминали только тех, с кем были знакомы.

– Если там был кто-то, кого никто не знал, – говорит он, – то нам никто про него не сказал бы.

– Отлично соображаешь, Честер. Нам надо опросить всех тех ребят насчет людей, которых они не знали, а точнее – кого-то, кто с виду ни к одной из компаний не относился.

Я прячу планшет, а потом делаю несколько фотокопий списка гостей, и мы собираемся идти. Я прошу Честера позвать того из присутствующих коллег, которого он оценил бы выше остальных, и он выбирает симпатичного парня в аккуратной форме.

– Не могу помочь, Чес, – говорит коп, щелкая жвачкой во рту. – Приказ шефа. Никто из нас не прикасается к этому дерьмовому делу. На самом деле, когда он вернется, проведав своего парня в больнице, куда он попал из-за ведьмы, и тебя тоже отзовет.

– Стойте, стойте, – перебиваю я его. – «В больнице, куда он попал из-за ведьмы»? Вы что хотели сказать?

– Именно то, что сказал, – коп смотрит на меня со сдержанной враждебностью, словно ждет, чтобы я возразила. – Ведьма прокляла Джейка. Может, даже пыталась его убить, чтобы он не смог дать показания.

Это что еще за безумие? Мало в городе неприятностей, так теперь еще и шеф все раздувает, утверждая, что ведьма прокляла его заболевшего ребенка. Господи!