Счастье играет в прятки: куда повернется скрипучий флюгер

Рудик утром не зашел, и Марина даже почувствовала облегчение — не было никакого настроения идти в заповедник. Может, его дома чем-то загрузили? Погода действительно испортилась. Дождя, правда, нет, но без солнышка скучно. Она убрала в шкаф джинсы, заранее приготовленные для похода, но на всякий случай позвонила Рудику — и услышала, что он давно ушел. Вот это да. Без нее! И ничего не сказал! Может, она не слышала звонка?

— Мне никто не звонил? — крикнула Марина, но ответа не было: Ева не отозвалась, а Кларисса и Павлик спали.

Когда же еще поспать, как не в выходные. Или хоть поваляться… Но неприятное предчувствие не оставляло, и Марина, даже не позавтракав, поспешила к дому Жанны.

— А Жанна уехала, — сказал доктор Лончинский, куривший на крыльце.

— Куда? — опешила Марина.

— К бабушке.

Жанна уехала? Молча, не попрощавшись? Потрясенная Марина продолжала стоять. Неужели это из-за Ника? Или она всерьез делит людей на своих и чужих?

Следующим был дом Рафаэля. Из окна выглянула его мама.

— Мариночка? А Рафаэля нет дома, — сообщила она немного ненатуральным голосом.

— А на пианино кто играет? — неожиданно даже для себя спросила Марина, вместо того чтобы гордо удалиться.

— Это? Это наш папа.

Знаменитый Мдивани барабанит гаммы и все время тычет не туда, отметила Марина, но больше ничего не сказала, а вслед ей звучал голосок:

— Вы поссорились, да?

Теперь оставалось только дойти до рынка, но Марина услышала разговор Петровны и Глебовны:

— А у Грачевых закрыто, за товаром подались.

Это означало, что Артура тоже нет в городе и что он тоже уехал, не предупредив. Она представила еще одну запертую дверь и пошла к своему дому, не глядя по сторонам.

Ветка большого разлапистого дерева закачалась над самой головой. Марина остановилась. Голубые глаза глядели на нее из листвы.

— А я подумал, если ты не уехала, может, пойдем на озеро? — И поспешно и решительно добавил: — Или еще куда-нибудь погулять. — И еще решительнее: — Можно вечером на дискотеку, но я не умею танцевать. Макс учил, ничего не вышло, лучше и не пробовать.

— Не бойся, я не заставлю. — Только что полная обиды и отчаяния, Марина улыбнулась: сосредоточенный вид Ника не мог не забавлять. — Если спрыгнешь с дерева, обещаю никогда в жизни с тобой не танцевать. Мне как раз на озеро и хотелось.

* * *

Накануне вечером отец спросил:

— Ну что, поедешь к дяде Алику?

Взять и тоже уехать! В Москве не заскучаешь, и на раскопках столько интересного… А завтра Ник обещал разузнать, что делать с адамовым деревом. И показать место в центре, где хорошо кататься на роликах. А еще они собирались покататься на лодках. И Марина покачала головой:

— В другой раз.

— А ты ничего не хочешь ему передать?

— Только саму книгу. Но Грачевы не помнят, кто ее приносил.

— Не везет Алику. И у меня для него нет хороших новостей.

Марина пропустила это мимо ушей — она смотрела на свой подоконник. Белые цветы не появлялись ни вчера, ни сегодня. Значит, это все-таки был кто-то из своих мальчишек. А жаль. Тут она запуталась — чего жаль? Что цветов больше нет или что их приносили старые друзья, а не… Конечно, цветов! Они такие необычные! Марина и мысли, и сожаления изо всех сил старалась вогнать в рамки приличия. Нельзя же, в самом деле, предполагать, что… И фантазировать надо в пределах правдоподобного. Это никак не мог быть Ник, они только вчера познакомились.

Глава 26

— У нас есть адамово дерево? — спросил Ник.

— Да, на нижней аллее, я попробовала посадить, посмотрим, что получится, — ответила его мать, такая же черноволосая и голубоглазая, осматривая высаженные прошлой весной молодые деревца земляничника. Этой осенью они должны зацвести, а плоды созреют только через год, к будущей осени и следующему цветению. Подняла глаза на сына. — Ба, ты, что ли, майку сменил?

— Не важно.

Какую-нибудь любимую майку и джинсы Ник носил обычно весь сезон, отдавая только время от времени постирать, и ни за что не соглашался надеть что-то другое. Зимой к этому комплекту прибавлялся избранный свитер, который так же преданно носился до лета. Но сегодня майка была другая! Чистая! Вдохновленная тем, что сын, возможно, взялся за ум, мать предложила:

— Может, и в парикмахерскую сходишь?

— Ну уж нет. Еще чего. Я про адамово дерево. Мне надо узнать для одного человека, как его правильно выращивать.

— А этот человек — девочка? — полюбопытствовала мать. — У меня на рынке в этот раз одна покупательница и была — остальных интересует только съедобное…

— Не важно, — нахмурился Ник.

— Так ты же утверждал, что с девчонками разговаривать не о чем. Кажется, еще в те времена, когда включал утюг в розетку для радио, чтобы он заговорил.

— Не было этого, — категорично заявил Ник.

— А кстати, Николай, где ты вчера пропадал?

— Гулял с Максом.

— А он заходил за тобой с симпатичной подружкой, я не знала, что сказать.

— А ничего. Нужен будет — сам найду. Мы про дерево говорили. Чего с ним делать-то надо? Я и бумажку взял, чтобы записать.

Глава 27