Счастливая звезда графини Анны

Бель видела, что граф нетвердо держится на ногах. Лакей поспешил вперед, постучал в дверь. Вскоре дверь открыл слуга, и они вошли. Литтон направился прямо в гостиную. На полках у противоположной стены стояли модели кораблей, зданий и различных механизмов. Ничего подобного она раньше не видела.

– Страсть Эда – что-нибудь изобретать, – сказал он вместо объяснения и сел в кожаное кресло у небольшого шкафчика, а затем налил себе выпить.

– Вам не предлагаю. После прошлого раза…

Он не договорил и стал ждать, когда она покачает головой.

– Надеюсь, вы не возражаете против того, что я привез вас сюда. Нам нужно поговорить, и я решил, что здесь нам никто не помешает.

– Судья больше не станет вас допрашивать?

– Нет. Уилтон мой друг, и ему можно доверять. Раз Хантингтон молчит, промолчу и я.

– Потому что так будет лучше для Люси?

– Да. – В его глазах горело пламя; никакой нежности в них не было. – Как только тайна станет всеобщим достоянием, я ничем не смогу помочь сестре. Пусть Теннант-Смайт знает, что мне все известно; пока все не утихнет, придется считать, что этого достаточно.

– А что потом?

Он сделал вид, что не слышал, и спросил ее о другом:

– Вы умеете шить?

– Что шить? Одежду?! – Бель не понимала, что он имеет в виду. Может, хочет, чтобы она починила ему рубашку?

– Кожу. Похоже, мне придется наложить пару швов.

– Да, конечно! – Она вздохнула с облегчением. – Найдется здесь игла?

– Посмотрите в том столе.

Он терпеливо ждал, пока она нашла иглу, вдела в нее нить и завязала узел.

– Снимайте рубашку!

Он улыбнулся.

– Кроме того, мне понадобится горячая вода.

На вызов пришел тот же слуга, что и раньше; граф попросил его принести воды, тряпок и бинтов.

Когда он поставил на стол бутылку, из которой наливал себе спиртное, Аннабель придвинула ее к себе:

– Пригодится для протирки.

Она намочила бренди платок, который достала из кармана, и тщательно протерла иглу и нить.

После того как он снял рубашку, Аннабель смогла убедиться, что граф – не неженка. Под кожей бугрились мускулы, на плече, чуть выше сегодняшней раны, она заметила старый шрам.

Отчего-то она поняла, что граф не расскажет, откуда у него этот шрам.

– Как вы узнали о лорде Хантингтоне? – спросила она, отчасти чтобы отвлечь его от предстоящей боли.

– Несколько знакомых сообщили мне, что видели мою сестру в обществе Хантингтона. Потом я прочел письмо, которое сестра написала ему, но не отправила. Оно находилось в книге Уолстонкрафт в ее комнате. Судя по признаниям Люси, Хантингтон не изнасиловал ее, но завел дело гораздо дальше, чем следовало.

– Как и подобает лорду…

Бель проколола кожу, но он не шелохнулся. Наложила шов, завязала узел перед тем, как переходить к следующему шву, и промокнула капли крови. Очень хотелось сказать, что ей известно назначение квартиры в Кенсингтоне и имя его будущей жены, но она сдержалась. Сейчас Литтон – ее пациент. Объяснения надо отложить по крайней мере до того времени, пока она закончит его зашивать.

– От него всегда были одни неприятности… Мы с ним вместе учились в школе.

– Значит, считайте, что ваша сестра счастливо отделалась. – Аннабель наложила шестой шов, потом седьмой, наконец завязала узелок на последнем и приложила к ране свой льняной платок.

– У слова «счастливо» много оттенков значения.

– Как и у слова «правда», милорд.

Взяв бинты, которые принес слуга, она перевязала ему плечо. Граф немедленно надел рубашку и с трудом застегнул ее до горла. На его лбу выступил пот.

Бель не помогала ему. Позже надо будет сделать перевязь, чтобы удобнее было держать руку, а пока…

– Ваша сестра обмолвилась, что в конце года вы собираетесь жениться.

Он замер, хотя пульс у него участился.

– И мне не дает покоя один вопрос. Неужели вы считали уместным… целоваться со мной сразу после помолвки?

Прижав раненую руку к боку, он встал. Глаз у него заплыл, губа кровоточила, на скуле виднелась ссадина. И все же он оставался красавцем. Он не сводил с нее взгляда, и грусть в его глазах граничила с отчаянием.

– Я ничего не мог поделать… Откровенно говоря, я отношусь к леди Кэтрин Дроморн как к другу, не больше.

– И тем не менее вы попросили ее стать вашей женой?

– Не совсем…

– Как можно «не совсем» сделать предложение? – Гнев, который она так долго сдерживала, проступил на поверхность.

– Я граф, и у моего положения, помимо многих преимуществ, имеются и недостатки.

– Недостатки…

– Я не имею права жениться на ком попало. Мы с Кэтрин обручены с рождения, и мой долг – позаботиться о том, чтобы графский титул и владения перешли наследникам в лучшем состоянии, чем они находились, когда я их получил.

– В таком случае зачем я здесь? С какой целью вы привезли меня сюда?

– Потому что мне никак не удавалось побыть с вами наедине… Между нами происходит нечто необъяснимое. Я хочу во всем разобраться. Понять, в чем дело.