Сделай меня точно. Как репродуктивные технологии меняют мир

А вот история, похожая на анекдот. Врачу из Сантьяго, звезде Clinica Las Condes, Хосе Бальмаседе часто припоминают репродуктивный скандал, произошедший в Америке. В 1996-м в The New York Times вышла статья, в которой пациенты обвиняли Бальмаседу, а также двух его партнеров, чилийца Серджио Стоуна и аргентинца Рикардо Аша (пионера уникального метода GIFT [210]), в том, что, работая в калифорнийской клинике Garden Groove, они жонглировали яйцеклетками и эмбрионами пациентов, путая их то ли нечаянно, то ли умышленно [211]. В итоге пациенты подали иск, когда их биологических детей начали рожать другие люди. Джон О. Челлендер и его жена Дебби убеждены – у них пропало одиннадцать эмбрионов, три из которых перенесли незнакомке из округа Ориндж, родившей чуть ли не одновременно с Дебби. Клиника в итоге закрылась, Бальмаседа бежал в Чили, Аш – в Мексику; один бедный Стоун, оставшись в Америке, огреб все штрафы, обвинения в мошенничестве в рамках схемы выставления счетов страховщикам за лечение бесплодия, неуплате налогов, получил условные сроки за всех и был уволен из университета

[212].

Бальмаседу еще несколько раз пытались арестовать в Аргентине, а Аша – в Мексике, но в Америку в итоге не экстрадировали. Клиника Las Condes приняла Бальмаседу с распростертыми. В 2003 году он стал директором Latin American Assisted Reproduction Network; в клиниках Чили, Перу и Боливии подскочила рождаемость [213]. Бальмаседа всю жизнь отрицает вину и утверждает, что врачи были ни при чем, а разбираться в путаницах нужно с администрацией клиники. «Нам кажется, что это слухи, – сказал доктор Цезарь Кафатти Жамарн, репродуктолог клиники Las Nieves, в ответ на вопросы журналиста из The New York Times. – Бальмаседа – прекрасный врач, настоящий специалист, и, покуда вина не будет доказана, никто не лишит его практики в Чили». Клиника Las Condes пользуется огромной популярностью, ЭКО в Чили стоит около 7000 долларов по сравнению с 12–15 тысячами долларов в США.

Перу

тоже известна миру репродуктивным скандалом с другим «душком»: в 1990-х больше 300 тысяч женщин были принудительно стерилизованы; так правительство Альберто Фухимори боролось с высокой рождаемостью. Поэтому говорить или писать об ЭКО в Перу даже как-то несколько неуместно. Размножение тут по-прежнему не приветствуют, хотя уже и не так радикально.

Сегодня государственная медицинская страховка не покрывает ЭКО. Донорство запрещено. С суррогатным материнством все строго, перед законом генетическая мать – та, что вынашивает. Однако перуанские черные рынки и суррогатные матери популярны у иностранцев.

Под конец главы – о репродуктивном расизме в Эквадоре. Антрополог Элизабет Ф. Робертс в 2000–2007 годах проводила исследования в клиниках Кито и Гуаякиля. В книге «Лаборатория Бога», вышедшей по итогам, она упоминает blancamiento, буквально «обеление» – социальную, политическую и экономическую практику колониальных стран с целью «улучшить расу». В Национальном музее изящных искусств в Рио висит картина «Искупление Хама», эту практику иллюстрирующая: на ней изображена черная бабушка, мулатка-мать, белый отец и, о счастье, белый ребенок.

С момента независимости (Эквадор получил ее в 1830-м) правительство призывало граждан к смешанным бракам. Сегодня, считает Робертс, blancamiento стало практикой репродуктивных клиник. Репродуктологи и бизнесмены не стесняясь говорят об участии в нацистском проекте, выбирая яйцеклетку и сперму доноров, которые mejorar la raza [214].

Австралия и Океания

Больше 80 тысяч циклов в год делают в Австралии и Новой Зеландии. Количество ежегодно растет (в 2017 году выросло на 2,2 %). В Австралии половину стоимости цикла ЭКО (он стоит от 9 до 15 тысяч австралийских долларов) покроет государственная страховка Medicare; в нее не входят донорские программы. В Новой Зеландии страховка предлагает оплатить или четыре инсеминации (причем не важно, спермой партнера или донора) или ЭКО, в том числе и с донорской яйцеклеткой, и суррогатный вариант.

Донорство в обеих странах возможно только бесплатное и только открытое: 18-летний ребенок и донор могут встретиться в случае взаимного желания [215]. Интересный факт о Новой Зеландии: в 2019 году в стране появился банк спермы ВИЧ-положительных доноров: это было сделано для того, чтобы бороться со стигмами. Вирус в крови донора настолько незначителен, что диагноз не будет передан по наследству [216].