Сделка обреченных

Лиза ощутила неловкость оттого, что заставила прослезиться этого добродушного гиганта.

– Простите, – сказала она.

– Ну что вы, Лиза. – Мартинес смахнул слезинку с кончика носа. – Спасибо вам. Я вам так благодарен за то, что вы нашли эту записку. Я ведь ничего не знал об отце.

Лиза поднялась и подошла к окну. Ливень не утихал. Значит, дорога до Парижа будет нелегкой. Но с дорогой она справится. Это не главное. Главное то, что в деле появилось новое действующее лицо. Франсуа Марен. Кто он? И где ей искать этого человека? Пока у Лизы ответов на эти вопросы не было.

10

Из тюрьмы Андрей вышел в сопровождении мэтра Лесилье. Репетируя это мгновение в камере, Андрей решил, что он поднимет голову к небу и улыбнется солнышку. Если его кто-то в этот момент сфотографирует, снимок получится замечательный – узник, покинувший мрачный каземат в первых лучах утреннего светила. Но, увидев перед самыми воротами тюрьмы рядом с мэтром Лесилье и его «Бентли» черный «Мерседес», Андрей забыл о своем сценарии и уставился на мужчину в темно-синем костюме, который стоял рядом с «Мерседесом». Мужчина явно ждал его. Увидев, улыбнулся и сделал несколько шагов навстречу.

– Доброе утро, господин Соколов! – Русский язык незнакомца звучал безукоризненно.

Андрей пожал энергичную руку. Адвокат Лесилье смотрел на мужчину ревниво и подозрительно.

– Доброе утро!

– Я – представитель посольства России Виктор Большов. Нас известили о вашем задержании только вчера вечером. Мы выразили протест и потребовали допустить к вам нашего сотрудника. И вот…

– Спасибо вам, – кивнул Андрей. – Но все разрешилось. Мне сообщили, что следователи сочли возможным освободить меня из-под стражи. Я должен покинуть Францию в течение суток. Меня обязали приехать на суд, если он состоится, или дать показания во французском посольстве в Москве, если это понадобится.

– Покинуть Францию в течение суток? – Лицо дипломата превратилось в живую ноту протеста. – Это очень мало. Обычно дается от сорока восьми часов до семидесяти двух. Мы будем жаловаться в МИД. И, кроме того, вас никто не имеет права обязывать давать показания. Вы можете сохранять молчание…

– Я знаю, – перебил Андрей и кивнул на адвоката: – Мэтр Лесилье разъяснил мне все мои права. Спасибо вам.

Он протянул Большову руку. Дипломат ответил на рукопожатие и проводил Андрея и мэтра Лесилье растерянным взглядом. Андрей потянул на себя сверкающую дверцу «Бентли».

– У вас есть жалобы на обращение? – крикнул дипломат. – На вас оказывали психологическое воздействие?

Андрей поднял глаза на Большова и покачал головой:

– Нет. Все в порядке.

«Бентли» тронулся с места.

– Дипломаты всегда приезжают к шапочному разбору, – усмехнулся мэтр Лесилье. – Я не сомневаюсь, что они знали о вашем аресте. Но вмешаться не пожелали. Пока все не прояснилось.

Андрей откинулся на спинку просторного кресла. Ему было совершенно все равно, знали ли дипломаты о его аресте или нет. Плевать. Главное, все закончилось, обвинение в убийстве больше над ним не висит, и завтра в это время он уже будет в самолете, стюардессы будут говорить с ним по-русски и предложат выпить водки.

…Об освобождении ему объявил тот же следователь, который его допрашивал. Он хмурился, его бесцветные глаза смотрели куда-то в угол, а нос все так же морщился, будто ощущал неприятный запах.

– Изменена мера пресечения, – сказал следователь, подталкивая к Андрею какую-то бумагу. – Мы отпускаем вас по просьбе вашего посольства. В течение суток вы должны покинуть территорию Франции.

Андрей заглянул в бумагу. Может быть, там написано, за что его высылают. Да еще и с такой поспешностью. Нет. Обычное извещение о том, что задержка на территории Франции после установленного срока будет считаться уголовным преступлением и приведет к соответствующему наказанию.

«Одно уголовное преступление вы мне уже пришить пытались», – хотел сказать Андрей, но сдержался и только поискал глазами ручку. Следователь достал из внутреннего кармана обычную ученическую ручку и протянул Андрею.

– Мы оставляем за собой право вызвать вас в суд, – сказал следователь. – И допросить на территории нашего посольства в Москве.

Андрей кивнул и подписал бумагу. «Какой суд? – усмехнулся он. – Вы же отпускаете меня потому, что не можете ответить ни на один вопрос мэтра Лесилье. А если он на суде докажет, что это ваш агент убил Поля?»

Следователь взял бумагу, внимательно рассмотрел подпись Андрея, словно опасался, что она исчезнет, и нажал кнопку. В дверях появился надзиратель.

– Верните месье Соколову его личные вещи и проводите до выхода.

Следователь выдернул из папки лист желтого цвета с двумя круглыми печатями и протянул надзирателю. Тот взял лист, быстро прочел, кивнул и уставился на Андрея. Нос следователя сморщился больше прежнего. Видимо, в этот момент неприятный запах усилился многократно.

– Не теряйте времени, – в бесцветных глазах блеснуло что-то похожее на улыбку, – в вашем распоряжении осталось двадцать три часа пятьдесят восемь минут.

Андрей поспешно поднялся и удержал себя от того, чтобы протянуть руку следователю.

– Всего хорошего.