Сделка с профессором

«Он должен жить, – твердила она себе. – Атли достаточно погубил людей. Максис Джентес не будет его новой жертвой».

Она спустилась на первый этаж и разбудила Рона.

– Что-то случилось, дайна Беатрис? – спросонья пробубнил он, открыв дверь комнаты в одном исподнем.

– Быстро одевайся и поднимайся в спальню господина. Он тяжело ранен, нужна твоя помощь.

Слуга тут же проснулся и бросился исполнять распоряжение.

Бетти дождалась его возле постели Эдмана и велела:

– Передвинь кровать на середину комнаты.

– Но зачем? – удивился Рон. – Господина поди и тревожить-то нельзя.

– Исполняй что велено! – прикрикнула на него Беатрис, стискивая кулачки. – Не видишь, каждая минута на счету?!

Рон виновато потупился и принялся пыхтеть над огромной кроватью, стараясь ее сдвинуть. Изрядно повозившись, он все же сумел разметить постель в нужном дайне месте и спросил:

– Что я еще могу сделать? Может, Гретель разбудить? Она умеет за ранеными ходить.

– Я сама умею не хуже, – отозвалась Бетти, недовольная задержкой. – Все, спасибо. Ступай. Скоро прибудет доктор Хрюст, встреть его и проводи сюда.

– Не извольте беспокоиться, дайна Беатрис, – поклонился Рон. – Глаз не сомкну.

Выпроводив слугу, Бетти сбегала в свою комнату, принесла мел и заперлась в спальне максиса Джентеса. Она свернула ковер, обнажив каменный пол, и начала чертить треугольник и руны так, чтобы раненый оказался в самом центре геометрической фигуры, увенчанной символами.

Прежде всего, Беатрис нанесла комбинацию ускоряющую заживление ран, отложила мел, распустила волосы, чтобы ничего не отвлекало от работы с маной и, распахнув резервуар, направила поток внутренней энергии на рисунок. Линии нестерпимо ярко вспыхнули, и Бетти, перестроив зрение на магическое, проследила за тем, как золотистые искры окутали максиса Джентеса и, оказав целебное воздействие, усилили регенерацию тканей в сотни раз.

Но только она хотела вздохнуть с облегчением, как заметила, что весь эффект сошел на нет из-за зияющей дыры во внутреннем энергетическом резервуаре Эдмана.

«Видимо, артефакт нарушил магическую составляющую, – в отчаянии догадалась Беатрис. – Но как же быть? Древняя магия ничем не поможет, если не восстановить основу самой жизни человека. Получается, лекари тоже это поняли и посчитали ранение смертельным».

Бетти склонилась над Эдманом, горькие слезы потекли по ее щекам, и она с невыразимой мукой и ощущением безысходности провела рукой по его жестким волосам.

«Не может быть, чтобы не было выхода, – всхлипывая, думала она. – Если я наполню его резервуар своей маной, это хоть ненадолго, но отсрочит конец. А там, снова можно будет попробовать применить древнюю магию. Вдруг это поможет?»

Приняв такое решение, она утерла слезы, села на постель, нашла магическим зрением пробоину в резервуаре и расположила ладонь непосредственно над ней.

В памяти всплыла первая передача маны для Атли, и Беатрис с тяжелым сердцем приготовилась преодолевать барьер сопротивления разности магических составляющих и питать темную бездну чужого нутра, намереваясь отдать все до капли, но любой ценой спасти максиса Джентеса.

Она зачерпнула немного внутренней энергии и устремила ее к груди Эдмана, собираясь постепенно сломить барьер, но к ее несказанному удивлению золотистые искры маны не встретили на пути никакой преграды. Они легко проникли в чужой резервуар и мгновенно впитались, неся тепло и исцеление. Ободренная нежданным успехом, Бетти перестала сдерживать энергетический поток, обрушила всю свою мощь на поврежденный магический сосуд и мгновенно провалилась в иное измерение.  

Беатрис очутилась в летнем лесу посреди небольшой поляны, поросшей молоденькой травкой. Солнечный свет едва проникал сквозь сгрудившиеся иссиня-черные тучи, шквальный ветер пригибал к земле тоненькие стебельки, стоящие кругом высокие деревья тревожно шелестели листвой, будто возвещая о надвигающейся беде.

 В центре поляны кто-то лежал, и Бетти пошла в том направлении, чтобы выяснить, где оказалась. Но как только она приблизилась, то тут же узнала в лежащем человеке максиса Джентеса. Она бросилась к нему, упала на колени и принялась его тормошить.

– Очнитесь! Вам нельзя умирать! Умоляю, боритесь!

Эдман открыл глаза и с удивлением посмотрел на нее, Беатрис отшатнулась, увидев, что в этом странном месте он выглядит иначе. Те же черты лица, та же стать, вот только морщинки больше не пересекают лоб, не собираются лучиками вокруг глаз, не очерчивают уголки рта.

– Максис Джентес? – не зная, что и думать, уточнила Бетти, таращась на молодого человека.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он садясь. – Ты не должна здесь находиться. Скоро все рухнет.

– Я никуда не уйду, пока не вытащу вас, – отрезала она. – Вы знаете, где здесь выход?

Кривая усмешка скользнула по его губам.