Седьмая свеча

Когда отец Никодим ушел, она надела хозяйственные перчатки, собрала всю передачу и выбросила в мусорный бак вместе с перчатками. Когда Ольга вернулась в квартиру, ей вновь стало плохо, поэтому она сразу легла в постель. Болела голова, бил озноб. Телепередачи раздражали, и она не включала телевизор. Вновь позвонил Иван Степанович, умолял лечь в больницу. Она наотрез отказалась и запретила ему сегодня приходить.

Она провела весь день в постели, обдумывая план дальнейших действий. Теперь ее первоочередная задача – заняться матушкой Софьей! Еще не было и девяти часов вечера, когда она заснула.

Неожиданно посреди ночи Ольга проснулась. Ей показалось, что в квартире кто-то есть. Она почувствовала, что тишина обманчива и в любой момент может взорваться какофонией звуков или ее нарушит сдерживаемое дыхание кого-то прячущегося в этой большой трехкомнатной квартире. Духов и призраков она не боялась – в силу занятий магией они стали для нее чем-то таким же обыденным, как кухонная утварь. Элементер Степана после его смерти теперь служил ей, приписанный к магической Книге духов в физическом обличье, как при жизни.

Многое забывается, и хорошее, и плохое, только обида остается в памяти. Степан ей ничего плохого не причинил, поэтому все больше и больше сливался с нынешним обликом бестелесного духа, вытесняя в забвение свой прошлый, живой образ.

«Я слишком беспечная. Забыла закрыть дверь, когда выносила на мусорку останки очередного котенка после сеанса магии, так что даже этот остолоп Варава смог проникнуть в квартиру и узнать, чем я занимаюсь. Хорошо, что это был он, а не кто-то другой. Впрочем, этот влюбленный дурак мне еще пригодится. Хотя не исключено, что я просто становлюсь психически неуравновешенной: кто может проникнуть незаметно в квартиру, закрытую на два таких мощных замка? Я здесь, Глеб в тюрьме. А если допустить, что Глеб нашел возможность передать кому-нибудь свои ключи? До ареста – вряд ли, после ареста – маловероятно, – размышляла она в темноте, превозмогая физическую слабость, так как намеревалась осмотреть квартиру. – Теоретически это не исключено. Ключи были у него при задержании, и они, конечно же, вместе с его личными вещами должны были уехать с ним в место отбывания наказания. Однако при большом желании, материально заинтересовав кладовщика, того, кто этим ведает, можно заполучить “золотой ключик”. Не помешает на всякий случай сменить замки на входной двери, хотя не знаю, возможно ли это осуществить. Помнится, Глеб, когда устанавливали металлическую дверь, велел сварщику сделать так, чтобы замки нельзя было вынуть из двери – для большей безопасности. Ах да, вроде сердцевину замка можно поменять. Поручу это Ивану Степановичу – пусть помозгует! Если существует вероятность того, что кто-то с ключами Глеба может проникнуть в квартиру и у меня возникли такие подозрения, то не помешает ее все-таки осмотреть!» Она открыла тумбочку возле кровати и достала газовый револьвер типа «бульдог», переделанный под стрельбу резиновыми пулями, – подарок Степана. Встала, накинула халат, и под ее ногами скрипнули половицы, разбудив квартиру.

В этот момент, словно проснувшись от шума, задребезжал телефон. «Если ночью кто-то звонит и не ошибся номером, то он собирается сообщить что-то неприятное или, и того хуже, у него очень серьезные намерения по отношению к вам», – подумала Ольга и сняла трубку.

– Алло. – Она сымитировала голос только что проснувшегося человека.

В ответ – молчание, только слышится чье-то дыхание.

– Говорите! – со злостью сказала Ольга, и вдруг чуть слышно хлопнула входная дверь.

С револьвером наготове она выбежала из комнаты в коридор, приостанавливаясь по дороге, лишь чтобы везде включить свет.

Шум хлопнувшей входной двери не был слуховой галлюцинацией – она точно помнила, что вечером запирала ее на оба замка, а теперь дверь была закрыта только на верхний замок – защелку. Ольга открыла дверь и прислушалась. Внизу хлопнула дверь подъезда. Быстро подбежала к окну, выходящему на улицу, но ничего увидеть не смогла – было очень темно. Вроде мелькнул какой-то темный силуэт, но нельзя было даже разобрать, мужчина это или женщина.

«Что было нужно ночному посетителю? – подумала она и вдруг почувствовала, как похолодело в груди, острая боль полоснула сердце.

Задыхаясь, она побежала к маленькой комнате, превращенной в магическую лабораторию. Дверь оказалась открытой.

– Какая я дура, что не закрыла ее вечером на ключ! – громко ругала она себя, включив свет и проверяя, все ли на месте. – Вроде все как обычно.

Она открыла тумбочку – Книга духов, доставшаяся ей по наследству от матери, исчезла!