Седые дети войны: Воспоминания бывших узников фашистских концлагерей

Был такой случай, когда после очередного взрыва в карьере с горы летел камень и попал мне в голень левой ноги, повредил кость. Я лежал на койке верхнего яруса. В это время была бомбежка. Бомба пробила крышу, потолок и попала под котел кухни, но не разорвалась. Я лежу, и смотрю на эту бомбу, потихонечку сползаю с койки, и так оказался на улице. Я не мог долго опомниться. Это было уже начало мая 1945 г. Нога немного поправилась и мы, четверо ребят, убежали в горы, запрятались в пещеру и просидели там до 12 мая. Война окончилась 9 мая. Утром 12 мая мы вышли на тропинку. Увидели, что кто-то машет нам рукой. Мы подошли к ним. Это были американцы. Угостили нас шоколадками. Не успели мы открыть шоколад, как на повороте увидели машины, которые подбирали всех, кто остался в живых. Привезли нас в Кирхегайм на сборный пункт, где мы прошли фильтрацию.

Был сформирован эшелон из автомашин. Шофера были негры на студебекерах. Нас должны были отвезти в г. Ковель, на Украину, но по дороге остановились в г. Братиславе на ночевку. И вот что произошло дальше. После долгой дороги я слез с машины и с одним парнем стал искать место, где можно помыться. Одна женщина показала нам, где вода. Это была небольшая речушка в лесу. Идя по тропинке к воде, я неожиданно встретил родного брата Николая. Мы обрадовались, обнялись, поплакались. Слезы радости боролись со слезами горечи. Он забрал меня с собой.

Пришли в его кабинет. Он был комсоргом батальона. Обогрел меня, обласкал, покормил, помыл. Переночевали вместе, а наутро опять на автомашины и ехали до Ковеля.

Брат рассказал мне о доме, о военной службе, о своих похождениях. В г. Ковеле вновь фильтрационная проверка. Получил справку о моем пребывании в Германии. Прибыл домой и стал на учет в военкомате.

Так закончилась моя биография в проклятых застенках Германии. Началась наша биография — надо было доучиваться. Семь лет армии, будучи в армии закончил 10 классов, а служил последние годы в г. Малоярославце в железнодорожном полку и здесь же обзавелся семьей.

После демобилизации поступил на завод и одновременно начал учиться в техникуме. Закончил в 1960 г. Живу в г. Малоярославце. Дети: дочь — Людмила, сын — Виктор, внуки: Юля, Марина, Женя, Миша, Артем, Дима, Павлик, правнуки — Егорка, Сеня, Никитка и Дима.

Моему поколению выпали суровые годы войны на фронтах, в тылу и в застенках концлагерей. Пожелаю, чтобы будущим поколениям эти ужасы жизни, если это можно назвать жизнью, остались только в воспоминаниях.

Это забыть трудно

Гуркина Екатерина Егоровна

1928 г.р., ур. с. Слобода Хвастовичского р-на Калужской обл., проживает в д. Степичево Малоярославецкого р-на Калужской области

Когда началась война, мне было 13 лет. И с 22 июня немцы сразу кинулись к Москве. В октябре оккупировали половину нашей страны и под Москвой застряли на два года.

В 1943 г. их выбили от Москвы. Они страшно упирались. В августе 1943 г. Калужскую область освободили, а они, гады, все наши села сожгли, урожай весь спалили, чтобы нашим войскам нечем было кормиться. Скот весь у населения стащили, свою армию кормили нашим мясом. Людей выгнали всех. Стариков, женщин и детей погнали на Брянск. Пожары пылали — страшно было видеть. В Брянске всех на платформы загнали и повезли до Витебска. В Витебске загнали в лагерь. Это был лагерь смерти. Сколько там безымянных могил наших солдат пленных — по 400 человек могила, посреди стоит крест, на кресте стоит цифра — 400 чел. А сколько там таких могил!

Проволокой колючей в несколько рядов огорожен лагерь. Когда нас загнали в лагерь, пленные последние умирали с голоду. Раненые они, им даже воды не давали. Плакали наши женщины на этих страшных могилах и говорили: «И наши сыновья и мужья здесь лежат». Фамилий никаких не было написано. Врачей, офицеров хоронили отдельно, тоже фамилий не было написано. Это был лагерь — ад, и летчиков везли со сбитых самолетов. Плотно огорожен проволокой колючей, по углам вышки с пулеметами. А кого охраняли? Пленных уложили в могилы. Женщин с детьми пригнали и стариков. Дети маленькие умирали. Таких могил в этом лагере (по 400 человек) могил пять было.

Если б мне пришлось побывать в Витебске, я бы взяла такси и попросила отвезти меня в тот лагерь. Я бы обошла его весь. Мы там два месяца на этих могилах жили. Ну, сейчас там будет памятник и Вечный огонь, и проволоку, небось, оставили, как было загорожено: память потомкам.