Сегодня никто не умрет

– Вот там свинья. Мы ее спалили, – пробурчал Бара.

– Шашлыка захотелось? – спросил Хрип.

– Да какой с нее шашлык? Мерзкая тварь, меня чуть не стошнило, – признался Ренат.

– Это с черным уродцем в боку?

– Да, – ответил я. Хрип резко остановился, посмотрел назад, словно решая, не вернуться ли, не порыться ли в сожжённом трупе мутанта.

Я наблюдал за его движениями. Нет, не простой он был сталкерок. Движения четкие, оружие держал уверенно. Так на гражданке люди ходят с телефоном и пачкой сигарет. Он же – с двумя пистолетами на поясе и горстью красных патронов в карманах плаща.

Мы прошли мимо тополей со странно растущими ветками; оставили по сторонам здания. Встретили мы собак, да и то убитых. С такой скоростью по Зоне я продвигался только один раз – убегая от стаи собак.

«Что же, может, все наладилось и Зона успокоилась, перестала меня выгонять со своей территории».

Даже через второй блокпост мы просочились удачно. Правда, тут я рискнул. Отдал автомат Баре, скинул рюкзак сталкеру на плечо, выслушал недовольные возгласы.

– Северный флот, только вперед! Ублюдки! Снять паруса, – пропел Хриплый.

– Ты это чего? Снова ругаешься? – подозрительно прищурился Ренат, покачивая прикладом автомата.

– Песня такая. Классику знать надо.

– Рэп читать надо…

Я оставил их обсуждать музыкальные пристрастия. Блокпост казался меньшим братом южного: серая коробка с вышкой, опоясанная забором из привычных бетонных плит. Ворота, которые, судя по ржавчине, не открывались с восьмидесятых. Перевёрнутый грузовичок. Я посмотрел по сторонам, в наступающих сумерках увидел вспышки неестественного света. Аномалии шалили.

Клацнул затвор. Широкая физиономия, зеленая форма, усиленный бронежилет. С военным мы нашли общий язык, зацепились за утреннее происшествие.

Он рассматривал внимательно документы, подсвечивая фонариком. В глубине здания я заметил еще один ствол, направленный на нас.

– Да, вывезли его в больницу. Оперируют, – закончил я рассказ, в начале которого упомянул пароль.

– Уроды эти бандиты, – резюмировал военный и вернул мне документ.

Я оторопел и уточнил:

– При чем тут бандюки и мутанты?

– Они всегда причем, – аргументировано сказал он. – Как начали полгода назад фризы сталкеров обижать, так и закрутилось.

– А кто у них главный?

– Да кто их знает. Они, – военный постучал по деревянному косяку, изъеденному старостью. – Да и вы не лучше. Военсталы. Вот куда в ночь летите?

– Вот и поговорили, – резюмировал я. На конфликт нарываться не хотелось. Устал. Злость заканчивалась, в желудке булькал крепкий чай.

– А на этих?! – раздался вопрос.

– Я уже показал, смотреть надо внимательно, – ответил я и быстрым шагом преодолел помещение.

Вооруженные солдаты напряженно смотрели. «Не чисто у них, ждут они беды. Чуют, как бездомная собака, приближающуюся грозу, вот и нервничают. Да и усталость видна, словно нанесли на них слой пыли».

Ренат даже их подбодрил:

– Не боитесь, все не сдохнете!

Хрип же еще выше поднял ворот плаща и спрятал лицо от посторонних взглядов. Это настораживало.

Визуально ничего не поменялось. Та же серая дорога, холмы, тополя.

– Топаем быстро, без остановок. Запомните, аномалий тут немало, а больничка далеко, – произнес Хриплый.

– А что с радиацией? – спросил я.

Хрип просто кивнул в сторону холма, и я заметил треугольный знак. Цвет фона определить в сумерках не представлялось возможным, а вот характерный значок ответил на мой вопрос.

Мы с Ренатом, не сговариваясь, пропустили вперед нашего ищейку. Тот опустил воротник, порылся в карманах и извлек дозиметр. Поудобнее переложил обрез и молча двинулся по дороге. Идем мы за ним или нет, его мало волновало.

На повороте Хриплый матюгнулся и быстрым шагом направился к холму. Любопытно. Я, соблюдая осторожность, выглянул и тут же спрятался, попутно сбив любопытного Баранова.

– Что там? – тихо спросил он.

– Вагоны и вооруженные люди, – ответил я.

Кто-то щёлкнул пальцами. Мы посмотрели на Хрипа. Тот погрозил нам кулаком: понятно, включаем режим тишины. Хрип присел на корточки и пополз на вершину холма. Насколько я понимал, черные плащи, балаклавы и синие треники носили в Зоне исключительно бандиты.

Дозиметр противно пискнул, Хрип сплюнул. Я опирался руками о жирную землю, стараясь не грохнуться на бок. Автомат мешал передвигаться на корточках.

Перевалили через холм. Не думал, что буду так рад растрескавшемуся асфальту! Бандитский блокпост остался на изгибе, теперь нас от него скрывал новый поворот.

– А чего они там стоят? – не выдержал Ренат.

Хриплый, тряся зажатым в кулаке дозиметром, хмуро посмотрел на Баранова.

– А вы чего стоите на блокпостах?

– Мы людей не пускаем…

– А они пускают. За деньги. Развелось этих уродов, словно стая ворон на дармовом поле. Лады, нам теперь на восток.

Хрип посмотрел на небо, вздохнул.

– Должны успеть. Главное, через кладбище тихо проползти.

До кладбища мы добирались минут двадцать, повстречав еще одну контрольно-пропускную точку бандитов. Просочились через кусты со странными наростами, словно каждую веточку завернули в паклю.