Сейчас или никогда

Роан почувствовала щемящую тоску и отвела глаза, из ее груди вырвался долгий, болезненный стон. Чтобы удержаться на ногах, она крепко схватилась рукой за штору. А она-то думала!.. О Господи, она, идиотка, надеялась, что теперь у них все пойдет на лад, ждала этого с первой же минуты, как поднялась по трапу самолета, вылетающего в Америку. Несмотря на вспышки взаимного раздражения, отчужденность и собственное решение держаться от него подальше, в глубине души у нее теплилась надежда, что примирение не за горами и что он по-прежнему любит ее. И вот как все кончилось…

Она простояла у окна довольно долго, машинально отмечая, что поднялся ветер, а вдали послышались раскаты грома. Очнувшись, она рывком задернула шторы, так и не взглянув на парочку там, на лужайке.

Не в состоянии больше сдерживать рвущиеся наружу рыдания, Роан на дрожащих ногах доплелась до кровати и рухнула на нее, уткнувшись носом в покрывало. Это были слезы отчаяния, слезы утраты, слезы по всему тому, что могло ждать ее в будущем — но не случится никогда.

Прекрати, Роан, успокойся, не позволяй ему почувствовать себя победителем. Не плачь. Ради всего святого — не плачь! Сама же говорила: никаких эмоций! Стиснув зубы, она несколько раз глубоко вздохнула, потом потерлась щекой о мягкое покрывало и уставилась в никуда.

Никому в целом мире нет до нее дела, ни единой живой душе; никто ее не любит, даже родители, потому что до сих пор не могут простить за то, что она «покинула» их. Она ничья дочь и ничья любовница. Есть пара-тройка приятелей, которым она вроде бы нравится, но умри она завтра — никто по ней не заплачет, ничье сердце не разорвется.

С какой же легкостью он ее растоптал! Уничтожил все — любовь, гордость, честь. И теперь целиком принадлежит одной Патриции.

Собрав остатки воли, Роан поднялась с кровати. У нее имеются деньги, неплохой бизнес, приносящий стабильный доход, и собственный дом, где она полная хозяйка, но все это сейчас пустой звук: жизнь без Ардена потеряла для нее всякий смысл.

Он даже не удосужился выслушать ее доводы. Что ж, она предупредила, что просить больше не будет, и именно так и поступит. Уедет и постарается забыть о нем. На одну ночь переедет в местную гостиницу, утром навестит Хетти — и отправится восвояси. Оставаться здесь ни в коем случае нельзя.

Роан утерла слезы, которые упорно продолжали литься по щекам, подавила судорожный вздох и начала упаковывать вещи. Итак, конец. Полный и бесповоротный разрыв. Точка. Никаких надежд, никаких мечтаний; вернувшись, она всю себя посвятит работе, может, расширит свой салон, возьмет в аренду новые помещения — и останется независимой деловой женщиной. Старой девой, как Хетти. Со временем, возможно, заведет себе собаку… или попугая…

На секунду Роан крепко смежила веки, потом подняла чемодан и переступила порог спальни. Если Арден все еще находится во внутреннем дворе, она неминуемо с ним столкнется. На ее счастье, на улице было пустынно. На дом Роан даже не оглянулась.

До гостиницы рукой подать, не больше мили, но Роан приходилось идти против усиливающегося ветра, который яростно швырял в лицо пригоршни ледяного дождя, облеплял мокрыми листьями пальто. Казалось, ветер не пускает ее, подталкивает обратно к дому Ардена. Странное совпадение: в ненастье она приехала сюда и в бурю уезжает.

Наконец показалась окраина поселка. С трудом волоча бьющий по ногам чемодан, Роан миновала неказистое здание почты, потом магазинчик скобяных изделий. Кругом ни души, но это и неудивительно: в такую погоду хороший хозяин и собаку из дома не выгонит.

Ветер не переставая ревел в ушах, листья кружились вокруг в каком-то бешеном танце. Роан мечтала только об одном: поскорее очутиться в теплом помещении, где можно наконец передохнуть, свернуться в клубочек, забыть о существовании Ардена и заснуть.

То и дело отводя со лба пряди мокрых волос, Роан добралась до гостиницы и, спотыкаясь, вошла внутрь. Господи, как же здесь тихо! Она со вздохом опустила чемодан на пол у стойки, облокотилась на нее и отдышалась. Затем позвонила в медный колокольчик, издавший негромкий мелодичный звон.

В глубине за стойкой открылась дверь, и Роан увидела средних лет женщину с тронутыми сединой волосами, карими глазами и доброжелательной улыбкой на пухлых губах.

— Чем могу служить? О Боже! Что это с вами? — озабоченно спросила та и с неподдельным участием посмотрела на Роан. — Вас застал этот ужасный шторм? Ну да, ну да, конечно. На машине приехали? Не самая удачная погодка для путешествий. Вам нужна комната?

— Да, пожалуйста, всего на одну ночь. Я…

— Господи, — разулыбалась вдруг хозяйка, — похоже, наше местечко привлекло британку! О, простите. Я хотела сказать, что слышала, как кто-то в поселке говорил, что у Ардена гостит дама из Англии.

Ее глаза впились в регистрационный журнал, в котором Роан как раз ставила свою подпись.

— Да, это так.

— Вас ведь зовут Роан? Еще раз извините, слухи, знаете ли… А как там Хетти?

— Благодарю, ей намного лучше. Завтра ее выписывают.

— Завтра? — изумилась женщина. — Тогда почему же…