Секрет нашего успеха. Как культура движет эволюцией человека, одомашнивает наш вид и делает нас умнее

В дальнейшем, как только наши предки начали создавать и усваивать пакеты социальных норм, которые предписывают, расширяют и подкрепляют паттерны поведения, постоянные пары превратились в брачные союзы, а биологические отцы – в заботливых пап (см. главу 9). Культурная эволюция неоднократно поощряла и особые отношения между мужчиной и братом его матери, которые антропологи называют авункулат. Авункулат нередко помогает наладить связи между разными сообществами. Племянники обладают особыми привилегиями, могут навещать своих дядьев с материнской стороны и получать от них подарки (и многому учиться). Чтобы подчеркнуть уже высказанные соображения, добавлю: социальные нормы означают, что хотя эти отношения подкрепляются некоторыми базовыми аспектами психологии родства у приматов, сейчас за ними еще и наблюдает вся община (третьи лица), которая следит, чтобы стороны не нарушали неписаных законов

²².

Таким образом, наложение пути социальной заботы на путь ноу-хау способствует переходу через Рубикон сразу несколькими способами.

Во-первых, сочетание постоянных пар и социального обучения расширяет родственный круг и тем самым одновременно дает больше возможностей учиться у других и поощряет аллопарентальную заботу со стороны новообретенных родственников. Родственные узы повышают социальную толерантность, которая, создавая больше возможностей учиться у других, подталкивает культурную эволюцию более обширных и сложных комплексов орудий и ноу-хау. Эти комплексы делают еще более выгодным для индивидов обладание психологическими способностями и мотивацией к обучению у других, и в конце концов, когда некоторые навыки становятся трудноусвояемыми, такое положение дел открывает путь по крайней мере для некоторых простых форм учительства, поскольку теперь у нас есть опытные особи, узнающие своих родственников и обладающие самыми разными стимулами вкладывать в них силы и время. Так или иначе, родственный круг детеныша не станет, а зачастую и не сможет так просто утаивать от него ценные ноу-хау, навыки или приемы добывания пищи.

Во-вторых, поскольку новые родственники и те, кто хочет научиться ухаживать за младенцами, готовы заботиться о детеныше и вкладывать в него ресурсы, это позволяет матерям быстрее беременеть снова и при этом дает их потомству необходимое время и возможности, чтобы подключиться к растущему корпусу доступных практик, орудий, приемов и специальных знаний. В результате мозг становится больше, а детство – дольше, чтобы наполнить этот мозг ноу-хау, обретенным и усовершенствованным благодаря сочетанию наблюдений и игры или практики. Разумеется, стоит зайти чуть дальше по этому пути, и культурная эволюция создаст социальные нормы и применит социальные технологии вроде ритуалов, чтобы сохранить и упрочить расширенные родственные связи между группами и отдельными людьми в больших популяциях.

Почему современные человекообразные обезьяны не перешли Рубикон

Теперь, когда мы понимаем, какую важную роль в накоплении культурного ноу-хау играют размеры группы, социальное взаимодействие и постоянные пары, нам легче понять, почему современные человекообразные обезьяны не перешли этот порог и не вступили в режим кумулятивной культурной эволюции. Скажем, гориллы образуют устойчивые парные связи, но живут группами, состоящими из одной семьи – один самец и несколько самок. Для кумулятивной культурной эволюции такие группы слишком малы. Подобным же образом орангутаны от природы одиночки и не создают прочных пар, а следовательно, юным орангутанам не у кого учиться, кроме своей матери. Без других моделей для социального обучения очень трудно накопить культурное ноу-хау. Шимпанзе более склонны жить группами, но их социальная организация деления-слияния (fission-fusion) означает, что молодые шимпанзе все равно проводят время в основном подле матери. Исследования того, как маленькие шимпанзе учатся применять палки, чтобы доставать термитов и муравьев, показывают, что детеныши шимпанзе и в самом деле в качестве модели могут ориентироваться только на мать (90 % случаев), хотя, если представится возможность, наблюдают и за другими, в основном – за старшими родственницами²³. Таким образом, узкий эволюционный мостик через Рубикон, который я выстроил, начинается с большой наземной обезьяны, вынужденной жить довольно большими группами (из-за хищников), в которых по крайней мере у некоторых особей обоего пола есть эволюционные стимулы создавать пары.