Он с симпатией посмотрел на меня.
– Я знаю, каково приходится молодому человеку, который не может сражаться. У меня есть сын чуть помладше вас, Роберт. Его зовут Тедди, и у него плоскостопие. – Я покачал головой. – Очень неприятная штука. Хотя не сказал бы, что он сильно переживает из-за этого. – Арчи закатил глаза.
– Чем он занимается? – поинтересовалась Элле. – Сидячей работой, как вы?
Арчи сдержанно улыбнулся.
– Нет. Тедди двадцать один год, и он является наследником моего огромного сельского поместья. – Я насторожил уши. – Несмотря на все усилия, мне так и не удается приучить его к работе. Он слоняется без дела и ввязывается в передряги, которые обычно приходится улаживать моей многострадальной жене Флоре.
Я ухватился за эту возможность.
– Сельское поместье? Должно быть, у вас много прислуги, чтобы содержать его.
Арчи хохотнул.
– Боюсь, лучшие времена Хайвельда миновали. После прошлой войны дела продвигались… не лучшим образом. И слуги, которые у нас были, теперь либо находятся на фронте, либо работают на оружейных заводах. – Он вздохнул. – Флора почти все делает сама, и это очень несправедливо. Но, к сожалению, сейчас нет выбора.
Арчи смотрел в свою почти опустевшую пивную кружку. Элле похлопала меня по ноге, чтобы я продолжал.
– Похоже, ей приходится трудно. Может быть, мы сможем быть полезны? – осведомился я.
Арчи поднял голову; он внезапно смутился.
– Ну да, конечно. Извините, до меня порой не сразу доходит. Вы говорили, что ищете работу. – Он огляделся по сторонам, как будто подыскивал причины для отказа. – У вас вполне честный и достойный вид, но я ведь уже сказал, что семья Воган сейчас испытывает кое-какие финансовые затруднения. Мой дом в Хайвельде мало-помалу приходит в упадок, и я вкладываю в его содержание почти каждый пенни, который мне удается заработать. – Он потер глаза. – Дом много поколений принадлежал моей семье, и я не хочу оказаться тем Воганом, который закончит эту традицию. Короче говоря, я едва ли смогу предложить вам нормальное жалованье.
Я был готов смириться с возражениями Арчи, но Элле не собиралась сдаваться.
– О, мистер Воган, мы привыкли к мизерным заработкам. В Париже мы жили в крошечной квартирке.
– Вообще-то, если соблюдать все формальности, то я
– Прошу прощения, лорд Воган… – Арчи со смехом отмахнулся. Элле выразительно посмотрела на меня.
– Мы с Робертом работали в сиротском приюте, – солгала она. – Роберт был сторожем и садовником, а я готовила для детей и помогала с уборкой. Естественно, средства приюта были ограничены, поэтому нам платили очень мало.
Ее выдумка звучала непринужденно и правдоподобно.
– Это был большой приют? – спросил лорд Воган, приподняв брови.
Элле энергично кивнула.
– О да, огромный. Он называется «
Арчи запрокинул голову и допил остатки пива из пинтовой кружки.
– Пожалуй, я не представляю, что может вас смутить после
Элле просияла.
– О, сэр, мы будем вечно благодарны!
Я присоединился к ее заверениям.
– Правда, лорд Воган, мы в долгу перед вами.
– Ну, тогда… – он хлопнул себя по бедрам и встал, – …добро пожаловать на борт! – Он обменялся с нами теплым рукопожатием. – Что за удачная встреча!
Еще бы, он не знал и половины нашей истории.
– Но я должен вернуться к себе на квартиру. Мой
Я вопросительно посмотрел на него.
– Ох, прошу прощения, это ночной поезд. Он идет из Глазго в Лондон. Кстати, где вы сейчас остановились? Я организую билеты для вашего переезда. Сможете приступить на следующей неделе?
Мы с Элле переглянулись.
– Разумеется, и будем благодарны за это, – ответил я. – Мы проживаем в гостинице «Шип-Эйд».
– Превосходно. – Он хлопнул в ладоши. – Я пришлю туда ваши билеты.
– Но мы можем сами заплатить… – начала Элле.
Арчи поднял руку.
– Чепуха. Теперь вы работаете у меня, а я еще не настолько беден, чтобы не обеспечить вам переезд по Каледонской железной дороге. Прошу прощения, но, кажется, я еще не слышал вашу фамилию? – Он вопросительно посмотрел на нас. – Роберт и Элеонора…
– …Танит, – быстро подсказал я.
– Отлично. Я закажу билеты на имя мистера и миссис Танит.
Одарив нас прощальным кивком и улыбкой, Арчи Воган снял с крючка у двери длинное серо-голубое пальто и вышел из таверны.
Мы с Элле снова переглянулись и дружно рассмеялись.
– Вот видишь, моя дорогая, – сказал я. – Теперь ты понимаешь, почему я верю во Вселенную, несмотря ни на что?
Она взяла меня за руки.
– Определенно, начинаю понимать. Какая удача!